перечню следует добавить и еще одну весьма знаковую сентенцию: «Человек как предмет теоретического познания – крепкий орешек. И потому, что как таковой он – ещё не ставший объект, если вообще когда-нибудь в принципе он может стать таковым, не упраздняя самого себя. И потому, что этот развивающийся объект познает не что иное, но самого себя, включая свою собственную способность к познанию. И наконец, потому, что вместе с человеком становится, а значит, ещё не стал, сам способ его познания. То есть познавать приходится не только тот объект, который находится в непрерывном развитии, но и с помощью того, что ещё толком не сложилось. Надо ли говорить, что все эти антиномии, в которые неизбежно упирается теоретическая мысль, уже второе столетие приводят психологов в отчаяние и толкают их либо к полному отказу от попыток строить психологическую теорию и к уходу в чистый эмпиризм, либо, опять-таки, к отказу от рационального теоретического познания и к уходу в пустую спекуляцию» (А. В. Сурмава, 2003).
Здесь бы мы сказали, что вот этот классический объект познания – человек – не только находится в непрерывном развитии, но еще и каждый момент времени он не равен самому себе. И далее, если обращать внимание именно на эти темпоральные обстоятельства – каждый момент времени он не равен и тому, что вокруг (то есть объектному статусу реальности), и тому, что в классическом или обыденном мировоззрении вообще не контурируется как реальность – непроявленному статусу объемной реальности. И такая сложнейшая темпоральная динамика становления и развития субъекта может радовать разве что Гераклита, но, по-видимому, не современных исследователей сферы психического. Однако именно такая темпоральная динамика является сутью концепции объемной реальности и искомым ключом к формированию новой науки о психике.
И далее нам остается рассмотреть перечень основных проблемных вопросов психологической науки, наиболее актуальных на рубежах XIX – XX веков. Эти вопросы, сформулированные авторитетным историографом психологии Д. Н. Робинсоном при исследовании множества самых значительных источников охватываемого периода времени, следующие.
Допустимы ли в рамках психологии как общей науки о психике метафизические утверждения, или же ей следует ограничиваться только опытным наблюдением?
Должна ли психология включать в свой состав нормативные науки – логику, этику, эстетику, теорию познания – или же ей надлежит быть по существу ненормативной дисциплиной?
Как с позиции науки следует рассматривать соотношение между физическим и психическим?
Что для нас является непосредственно наблюдаемыми данными: состояния или процессы сознания?
Целостно ли сознание, или же его можно представить в виде структуры, составленной из отдельных элементов, подобных атомам?
Оправдывают ли психологические данные рассмотрение бессознательного как уровня, принципиально недоступного