ты! Прямо заместитель ректора Академии!
– Рада знакомству, – сказала я.
– Учиться магии хотите? Похвально, барышня, похвально. А какая магическая специальность вас привлекает?
Я хотела сказать про знахарство и травничество, но Пров меня опередил.
– Я так думаю, Мур Силаевич, что Неугоде на наш факультет определяться надо. Она, знаешь, какая боевая? И с бритвопёрыми галками разобралась, и каменным истуканом справилась, и от змееплюйной пиявки меня спасла.
– Что же, дело хорошее. Только бы душа к этому лежала.
Пригласил нас Мур Силаевич в дом, познакомил с женой своей, Ласочкой. Миниатюрная белая кошечка с рыжими ушками и небольшим рыжим пятнышком на боку явно ожидала прибавления. Мур Силаевич над ней так и вился: и подушечку под спинку положит, и чашечку поближе придвинет, чтобы не тянуться сильно. И так хорошо было в их славном домике, столько любви и покоя, что и уезжать не хотелось. Да только дела нас впереди ждали. И Академия магов. Погостили мы немного и поехали дальше
Едем мы, едем, только чувствую я, что сейчас с лошади упаду.
Пров это заметил и говорит:
– Всё, приехали. Давай на ночлег устраиваться.
Достал он из кармана маленький платочек, дунул на него, и раскрылся платочек куполом на всю поляну. Только толку от него нет, потому, как он тоненький, как паутинка.
– Что это?
– А это защитный шатёр, чтобы нас никакие незваные гости не беспокоили.
Внутри защитного, Пров настоящий шатёр поставил, вроде, даже с мебелью. Только я уже ничего не помнила, так на пороге и заснула.
Утром просыпаюсь, а уже и чай готов, и пироги разогреты. А Мякиш, не будь дурак, гусиную ногу обгладывает.
Поели мы, потом Пров руку в кулак сжал – и все шатры пропали. Вот оно – магичество. Как же здорово магом-то быть и в Академии учиться. Только вряд ли меня бесталанную туда примут. Хоть одним глазком на Академию магическую взгляну. Уже ради этого ехать стоит.
Хотели мы дальше ехать, только меня вдруг словно кольнуло что.
– Пров, давай проверим, как там Мур Силаевич и Ласочка. Что-то неспокойно мне.
Пров возражать не стал, и повернули мы обратно.
И вдруг мне в кустах плач послышался. Горький такой. Мякиш – он же слышит-то лучше, он со всех лап туда, а я пока спешилась…
Добегаю до кустов, а там такое…
Мур Силаевич лежит весь израненный, обожжённый, глаз подбит, ухо разорвано, хвост отгрызен.
Тут и Пров подскочил.
– Что случилось, Мур Силаевич?
– Вскорости, как вы уехали, напали на дом наш рыжие хулиганы. Весь дом по брёвнышку раскатали, ни одной подушки, чашки-ложки целой не оставили. Да это всё ерунда. Но главное, они Ласочку убили, а ведь мы котёночков ждали.
А Пров спрашивает:
– А не было ли там, среди рыжих хулиганов, мордатого такого с чёрно-рыжим хвостом.
– Как же был там Бродулей собственной персоной. Щенков своих натаскивал.
– Ты, Мур, подожди нас немножко, я тебе обещаю хвост Бродулея привезти.