и поворачиваю голову в сторону лестницы. Не устаю ею восхищаться: семь утра субботы, а она уже бодро вышагивает навстречу и выглядит на миллион баксов в свои сорок девять. Улыбается мне, а я чувствую острый укол вины за то, что слишком долго не навещал родителей. – Так, а это что?
Сжав пальцами мои скулы, она заставляет меня повернуться к ней той стороной, где разбита губа, и хмурит рыжие брови идеальной формы. От нее приятно пахнет легким цветочным ароматом, которому она никогда не изменяет, хотя, много лет работая в банке управляющим директором по обслуживанию юридических лиц и имея мужа, ведущего инженера ПТО[2], точно могла бы позволить себе гораздо более дорогой парфюм.
– Не вписался в дверь, ерунда, – отмахиваюсь я, возвращаясь к кофе, но она выдергивает чашку из моих рук и пожимает плечами на мой вопросительный взгляд.
– Считай это платой за ложь. – Мама делает глоток, приземлившись на барный стул, и закатывает от удовольствия глаза, потому что это ее любимый капучино на соевом молоке с ореховым сиропом. Мы с ней совпадаем во многом: пьем одинаковые напитки, любим сырную пиццу и привыкли быть ранними пташками. И я всегда считал себя ее сыном, несмотря на то что я приемный.
Мама с папой были и остаются лучшими родителями, которых я мог себе представить. И я определенно точно совершил ошибку, когда полез в те документы из сейфа. Но какой десятилетний пацан бы устоял?
Так после серьезного разговора с родителями я узнал правду: меня усыновили и очень любят, моей биологической матери нет в живых, а отец работает кем-то важным на автомобильном заводе в Германии – родители собрали целую папку с подробной информацией, которую я читал не отрываясь всю ночь. И сколько бы ни отрицал, но, пожалуй, именно с того времени машины стали для меня смыслом жизни.
Я никогда не связывался с биологическим отцом напрямую. Мама с папой сказали, что пытались, но не получили ответа. Я боялся, что тоже не получу, и просто мечтал, что когда-нибудь… Вот так где-то в процессе этих самых мечтаний Сатановский-старший и поймал меня гоняющим по проселку на старой копейке одного из старшаков, и путь привел меня туда, где я сейчас есть.
Конечно, теперь я понимаю, что на одном из поворотов свернул не туда, что мне следовало оставаться с теми, кому я нужен, а не переезжать в другую страну, чтобы просто посмотреть в глаза человеку, который мог быть моим отцом и не стал. Но что сделано, то сделано. Зато я убедился, что моя семья здесь, а другой нет и не будет. Я должен быть благодарен, что мама с папой когда-то выбрали меня и терпели все мои детские выходки. На их месте я бы в первый же день сдал себя обратно в детдом. Без зазрения совести, как бракованный товар. Ну или по закону о защите прав потребителей обменял на аналогичный в первые четырнадцать дней после приобретения.
– Ты куда-то собрался, главная надежда России в чемпионате мира по ралли? – с улыбкой спрашивает мама, когда я встаю, чтобы убрать в посудомойку тарелку после багета с шоколадной пастой, за которую душу продам.