этого он бросил свое тело вперед и вниз, уходя в кувырок. Марон оказался опытным стрелком, а потому попытался подправить прицел, чтобы достать верткого противника. Однако русский был слишком уж быстр, а его маневр стал настоящей неожиданностью. Выстрел! Пуля выбила фонтанчик земли. Противника заволокло дымом. А в следующее мгновение живот воина ашанти взорвало острой и дикой болью.
Антип вскочил на ноги и одновременно рывком провел ножом поперек живота, распарывая его и вываливая наружу распластанное нутро. Все, этот уже не противник. Если не добить, то он еще помучается какое-то время, пока отдаст Богу душу. Но драться он уже не сможет, а это на данный момент главное.
Разобравшись с этим, обернулся, высматривая новых противников. Откуда-то из кустов доносились крики боли и рычание рассвирепевшего пса. Не иначе как Федор дал команду собакам рвать, а в этом случае псины любыми путями старались добраться до горла. И раздавшееся практически сразу характерное хрипящее бульканье было красноречивым тому подтверждением. Получается, пока Антип изображал из себя былинного богатыря, в одиночку сокрушающего вражье войско, остальные тоже не отсиживались по углам. Впрочем, в этой скоротечной схватке управлять боем было невозможно. Все решали мгновения и личная выучка каждого из его бойцов.
– Федор?
– Порядок, старшой.
– Родион?
– Руку оцарапало, а так нормально все.
– Добиваем, парни.
– Ясно.
– Понял.
Нападавших было одиннадцать. Вот когда помянешь добрым словом и злобных сержантов, не знающих жалости, и свирепых горцев, схватки с которыми оказались отличной закалкой. Не будь за их плечами столь суровой школы, и они уже были бы хладными трупами, а мароны собирали бы трофеи. А так все очень даже наоборот. Правда, с трофеями так себе.
Антип осмотрел пять мушкетов и шесть пистолетов. Н-да. Удивительно, как они еще стреляли. Впрочем, выстрелили не все. Один мушкет и три пистолета дали осечки. Но все равно при таком аховом состоянии оружия это просто великолепный результат. Стволы трех мушкетов и четырех пистолетов имеют такие раковины, что, к примеру, Антип не рискнул бы из них стрелять. Потому как разорвать может в любой момент.
Зато это объясняет, отчего у маронов так мало огнестрельного оружия. И это при том, что они уже сотню лет режутся с белыми, нередко захватывая мушкеты и пистолеты. Они просто выходят из строя из-за дурного с ними обращения. Причем очень похоже, что не просто так, а неизменно мстя новому владельцу за дурное обращение разрывами стволов. Редко кому повезет при этом остаться в живых, а уж не стать калекой и подавно.
– Сабли и нормальные стволы заберем с собой, остальное оставим здесь, – распорядился Антип.
– Может, ну его, оставлять в этих местах оружие? Давай лучше унесем от греха. Глядишь, железякам найдется какое применение. Ну или утопим, –