он не любит цветы в доме?
Розовые лилии на длинных стеблях были прекрасны и пахли замечательно.
Кевин пожал широкими плечами:
– Опыт показал мне, что лучше никогда не спрашивать, чем вызваны директивы мистера Наварро.
– Когда он велит прыгать, люди лишь спрашивают, как высоко, да? – проницательно поинтересовалась Грейс.
Кевин закашлялся:
– В общем, да.
– И в этом случае он хочет, чтобы я убрала цветы из холла?
– Да.
– Хорошо, – кивнула Грейс.
Кевин с облегчением выдохнул:
– Забудем эти маленькие трудности. Как вы разместились?
Пока никак. А сейчас, когда приехал Цезарь Наварро и немедленно выдвинул новые требования, Грейс уже не была уверена, что хочет получить эту работу.
Правила, которым надлежало следовать, и уровень безопасности в поместье и так были ей чужды, но сейчас Грейс, можно сказать, почувствовала, что приехал босс. Например, Кевин Мэддокс уже больше не был таким расслабленным и спокойным, каким Грейс видела его на двух собеседованиях. То же самое касалось Родни и его коллег, от которых буквально исходило напряжение.
Как люди могут жить в такой обстановке? Как Цезарь Наварро может жить, постоянно отгороженный от внешнего мира глухой стеной? Грейс не имела понятия. Сама она ни за что не хотела бы так жить. Хорошо, что ей не грозят ни богатство, ни известность. Значит, не стоит волноваться по этому поводу.
Грейс улыбнулась Кевину:
– Коттедж замечательный, а эта кухня – вообще чудо.
– Хорошо. – Кевин кивнул, явно довольный ее ответом. – Скоро спустится Рафаэль и проверит, готов ли ужин для мистера Наварро. – Он взглянул на часы и выпрямился. – Мне пора.
– Вы уезжаете, когда мистер Наварро здесь? – В голосе Грейс отчетливо слышалось разочарование.
Кевин пожал плечами:
– Никто не остается в главном доме, кроме мистера Наварро и Рафаэля.
Мистер Наварро и Рафаэль?
– Рафаэль… Он ростом выше шести футов, мускулистого телосложения, лет ему, наверное, около тридцати, темные волосы и голубые глаза? – спросила Грейс, вспоминая мужчину на одной из фотографий.
– Да, вы правильно его описали. Как вы… А вот и он.
Кевин повернулся, когда в кухню вошел еще один мужчина.
Это был тот самый человек, которого описала Грейс.
Мистер Наварро и Рафаэль…
Да, выводы напрашиваются очевидные. Хорошо, что девизом Грейс была фраза «Живи сама и дай жить другим». Например, две ее подруги в Париже составляли пару. Они до сих пор поддерживают контакт с Грейс, хотя она уже четыре года как вернулась в Англию.
Больше Грейс в этот день не представилась возможность узнать что-либо о Рафаэле или о ее работодателе, так как Кевин представил их друг другу и ушел.
В течение следующего часа Рафаэль сновал между кухней и столовой, лично обслуживая Цезаря Наварро. Грейс попыталась было пару раз с ним заговорить, но, услышав в ответ лишь невнятное бормотание, оставила свои попытки.
К тому времени,