лет и просто не может не понимать. Дело весьма щекотливое. Завершая доклад, Цзи Чанмин резюмировал:
– В Пекине есть веские основания подозревать вице-мэра Цзинчжоу в получении и даче взятки; сумма огромна. Чтобы понять, как нам быть, необходимо запросить указания руководства.
Гао Юйлян нахмурил брови:
– О деле Дин Ичжэня мы ничего не знаем, почему Пекин узнал раньше нас?
Ли Дакан с еще более мрачным видом заметил:
– Именно так, товарищ Цзи Чанмин, что это за дела?
Цзи Чанмину пришлось дополнительно доложить, что один инвестор из Фуцзяни передал взятку начальнику управления некоего ведомства для получения разрешения на шахтную разработку, но в итоге разрешения не получил. Чиновник деньги не вернул, и тогда инвестор донес на него в Главное управление по противодействию коррупции Верховной прокуратуры. Как только начальник того управления попался, он дал показания, изобличающие Дин Ичжэня.
Гао Юйлян озабоченно спросил Ли Дакана:
– За что там у вас отвечает этот Дин Ичжэнь?
Ли Дакан с горечью в голосе ответил:
– За все важные вопросы! Городское строительство, реконструкция старого города, интеграция ресурсов угольных шахт… Некоторые направления работы, формально числящиеся за мной, реально в руках Дин Ичжэня.
Чэнь Хай понимал Ли Дакана – тому, безусловно, нелегко выдавать Дин Ичжэня. Ли Дакан прослыл зачинателем реформ в провинции N: смелость – велика, характер – жесткий. В тот год выдвинули звонкий лозунг «Закон не ограничивает свободу!» Любые дела можно делать, любых людей можно смело использовать. Чэнь Хай знал, что Дин Ичжэнь – креатура Ли Дакана, один из его лучших работников; сейчас он находится в должности главного управляющего проекта реконструкции территории вокруг озера Гуанминху, управляет активами в несколько десятков миллиардов. Если пекинские его заберут, как переживет такое этот секретарь горкома?
Ци Тунвэй осторожно предложил:
– Раз дело обстоит так, секретарь Гао, секретарь Ли, подумайте: может, сначала провести Дин Ичжэня через дисциплинарную комиссию провинции? Я направлю людей, чтобы содействовать исполнению судебного решения.
Разобраться с Дин Ичжэнем на дисциплинарной комиссии было компромиссным решением – оно позволяло сохранить лицо Ли Дакану и оставляло пространство для маневра в дальнейшем. Чэнь Хай понимал намерение Ци Тунвэя, который, занимая пост начальника Департамента общественной безопасности, хотел повышения и метил в заместители губернатора. Учитель Гао Юйлян уже рекомендовал его парткому провинции, и голос члена Постоянного комитета Ли Дакана мог оказаться решающим. Ци Тунвэй, естественно, хотел угодить Ли Дакану.
И действительно, Ли Дакан тут же отозвался:
– О! Предложение начальника департамента Ци хорошее, высылаем вызов на комиссию!
Это прозвучало так, как будто решение парткома провинции уже определено и не нужно запрашивать указаний