с ними Россия сносилась через Посольский приказ, из которого они были изъяты только в 1721 году. До этого времени они были «федератами» Московского царя. Такой характер отношений между могущественными монархом и племенами, ближайшими к его владениям, был создан за тысячу лет перед тем в Византии. Федераты жаловались вещевыми и денежными дарами, а за это не нападали сами и не позволяли никому другому нападать на окраинные области союзного государства. Все отношения строились на договорных грамотах, в которых не урезывалась независимость федератов. После поражения Кондрата Булавина с 1709 года Донские казаки потеряли независимость. Когда после подавления Булавинского восстания на Дон приехал Петр I, его в Черкасске встретил атаман Войска Донского Илья Зерщиков. И хотя Кондрат Булавин был убит вследствие заговора Зерщикова, Петр приказал тут же отрубить Илье голову, потому что вначале Зерщиков поддерживал Булавина. И не стали казаки на защиту своего атамана. На один кол воткнули голову Зерщикова, а на другой – вынутую из сосуда с вином голову Булавина. Так последний раз и встретились два брата, два друга-казака. Один – последовательный борец за древние казачьи права и вольности, и другой – представитель зажиточной казачьей старины, желавший путем компромиссов найти общий язык с русским царем. Петр I компромиссов не признавал, и Дон прочно вошел в состав новой Российской империи.
При царе Михаиле Федоровиче, чтобы окончательно привести Дон к покорности, патриарх Филарет стал угрожать казакам, что отлучит их от церкви за непослушание. В ответ на это на Дону возникло стремление освободиться от духовного давления Москвы, путем ухода в старообрядчество. «Раскольниками» на Дону стали не только рядовые казаки, но и Войсковые атаманы, как выборные – Самуил Лавреньтьев и Илья Зерщиков, так и назначенный Даниил Ефремов. Распространение раскола в казачьей среде отражало ее стремление к сохранению старых церковных и политических порядков на Дону.
Кириченко закончил выступление и, продолжая тему независимости Дона, перед студентами выступила серьезная и сосредоточенная ученица одной из гимназий Ростова Катя Куприш. Она рассказала об Игнате Некрасове и его заветах.
– После подавления восстания Кондрата Булавина, – сказала Катя, – его сподвижник атаман Есауловской станицы, Игнат Федорович Некрасов, увел с Дона на Кубань около семидесяти тысяч казаков. На Кубани они жили казачьей общиной по своеобразной конституции, которую называли «Заветы Игната». С некрасовцами на Кубань ушли и раскольники с Дона. Последователи Игната Некрасова держались завета: «Царизме не покоряться, при царизме в Росею не возвертаться». Русская царица Анна Иоанновна послала против них войска под командованием донского атамана Фролова. В этом сражении Игнат Некрасов погиб. Некрасовцы после этого ушли на Дунай, а затем на побережье Эгейского моря и на озеро Майнос. Раскольники, которые были с ними, остались на Дунае и впоследствии ассимилировались с позднейшими выходцами из России. Некрасовцы на озере Майнос жили