чертежи. Адами, вы слышите? Адами!
Он потряс меня за плечо, окончательно сбивая с меня сон.
Я поднял голову и отлепил бумагу от щеки. На верхнем листе так и остался влажный отпечаток половины моего лица.
На столе, около стопки чертежей, стояла тарелка с вполне приличным завтраком (отбивная, сыр и что-то похожее на рис) и стакан мутного напитка.
– Поторопитесь, адами. – Фонтей начал сгребать все мои чертежи, при этом любуясь эскизами и цокая от восторга.
Я же быстро проглотил завтрак, выхлебал напиток, даже не заметив его вкуса, и переоделся в приготовленную форму. Точно такую же, какая была вчера на директоре и генерале. Широкие штаны и жилет. На ноги натянул ботинки на зубастой подошве и повязал красную перевязь на лоб.
Фонтей за это время собрал все раскиданные по столу листы бумаги, и мы вместе с ним вышли из шатра.
– Удачи на лентах Холли, они за лесом, идите по тропе на запад, десять минут у вас ещё есть, – сказал он мне напоследок и отправился в сторону шатра директора.
Я же быстро подскочил к берегу реки, сполоснул лицо и поспешил к той самой тропе. Теперь, в лучах утреннего солнца, тропический лес казался ещё более густым и непроходимым. Влажность воздуха зашкаливала.
Между деревьями, с западной стороны лагеря, я обнаружил тропу. Шёл по ней минут пять, порой переходил на бег, пока не догнал идущих туда же студентов.
Увидев меня, Майло и Зак подняли руки в приветственном жесте. Они оба выглядели бодрыми и свежими, а вот я еле волочил ноги.
Бессонная ночь, невыносимая жара, влажность и усталость дали о себе знать.
Когда же мы вышли из леса на другую поляну – туда, где находились ленты препятствий – я в полной мере осознал, что надо было всё же поспать и набраться сил…
Книга 2. Эпизод 4.
«Ленты Холли» – это называлось именно так.
А я бы назвал – «Приглашаю вздёрнуться на моих лентах. С любовью, Холли».
И, кажется, не я один так среагировал.
Майло закашлялся и отвернулся, когда увидел, что именно нам придётся делать. Зак побледнел и вспотел, хотя мы все уже успели покрыться потом, даже не начав тренировку.
Я и сам будто только что вылез из воды. По вискам текли капли, волосы стали влажными, чёлка облепила лоб. Но тут, наверняка, подействовала не только жара, но и чёртовы ленты.
Мы все – а это двадцать один студент – с тревогой смотрели на поляну с выстроенной на ней полосой препятствий.
Здесь было всё: врытые в землю частоколы разной высоты, от метра до трёх, прямые и с наклоном, ров с грязной жижей, шатающиеся брёвна, навесные кольца, рукоходы, канаты, столбы, кочки, труба-туннель и что-то вроде скалодрома, только оборудованный прямо на скале с каскадом мелких водопадов.
Некоторые конструкции были выстроены из маг-металла, а остальные – из деревьев, камней и тростника, либо прямо на местном ландшафте.
Полоса препятствий выглядела бы вполне нормальной, если бы вокруг всего этого не были натянуты чёрные ленты. Они пронизывали пространство поляны,