Изначального! Гелвин, ты хоть что-то еще взял, помимо пойла!? Воды бы побольше, к примеру!
– Эх, молодость… – бальтор демонстративно повозился в своей бездонной котомке и извлек на свет нечто, напоминающее склянку для духов. В ней плескалась прозрачная жидкость и, если это была вода, ее могло хватить лишь на пару куцых глотков.
Заметив выражение на лице друга, Гелвин расхохотался:
– Ты бы видел свою рожу, будто пряник в лужу упустил! Конечно, я запасся водой вдоволь. У тебя вот в котомке еще одна бутылочка есть, даже поболее этой. Да и к чему нам столько воды…
– Мы что, окуни воду глушить? – улыбаясь, закончил за друга скиталец.
Солнце стремительно клонилось к горизонту, не дожидаясь, пока друзья прекратят свою веселую перебранку и ускорят шаг. Может, оно желало поскорее укрыться за горы и освободить путь для восходящей луны. Когда замерцали первые звезды, путники, наконец, увидели светлое пятнышко у края дороги – той самой корчмы, где им и предстояло провести ночь. Надеждам о теплом вечере у камина видимо не суждено было сбыться, ведь одинокая постройка встречала их в тишине, приветствуя их молчанием, которое будто сочилось из окон и приоткрытой двери. Не шибко уютное зрелище, но, друзьям, не приходилось перебирать – холод крепчал, и ветер подталкивал их в спины прямиком к дверному проему.
Первым, тихо как кошка, в безмолвную корчму проник бальтор, чтобы окончательно разведать, насколько она, казалось, опустевшая. Его спину прикрывал Эйстальд, то и дело подглядывающий на входную дверь, в которую вполне могли вломиться разного рода неприятности. Все было тихо. Корчма, погруженная в сон, казалось, и не заметила появление друзей. Обследовав каждый уголок небольшой хижины, друзья, к своему сожалению, не обнаружили заготовленных на зиму припасов, если не считать таковыми пару сморщенных картофелин и кусок заплесневелого сыра. Зато отыскались дрова вязанкой, лежавшие у печи, забытые в спешке или же оставленные с умыслом для таких вот бродяг, как они.
– Все бегут прочь с севера, а мы, по обычаю, поступаем наоборот! – Гелвин споро накидал мелких щепок, и печь лизнули первые языки пламени.
Скиталец закрыл дверь на щеколду и прикрыл ставни, чтобы отсвет огня не слишком бросался из окон. Ни возводить баррикады, ни заколачивать ставни он не собирался. Здесь, в этих краях, так близко от родных стен, он чувствовал себя дома. Не в безопасности, без иллюзий и уверенности в дальнейшем. Лишь глубокое чувство удовлетворения, которое, как течение реки, наконец вынесло его к искомым берегам.
– Бежать некуда больше, мгла наползает с Болот. Север, в лучшем случае, ожидает полнейшее запустение. А если судить по тому, что мы пережили в Икларентиде – безопасных мест больше не сыщется. Туман может накрыть всюду.
– Это мы с тобой знаем. И еще те немногие, которым посчастливилось пережить страшные метаморфозы целого города. Остальные бегут без оглядки к большим городам, за высокие стены, где в окружении таких же испуганных