сложных размышлений, к тому же в процессе обдумывания вопроса я обнаружил, что у меня похмелье, причем достаточно сильное. На основании таких исходных данных мне не удалось принять обоснованного решения, поэтому в ответ я промычал нечто невразумительное, оставив таким образом, как мне казалось, право выбора за собеседником.
– Насколько мне известно, Александр предупреждал вас о возможности моего звонка. Я практикующий психолог. Вчера вечером мне позвонил Александр и рассказал о вас. Я очень уважаю его мнение и всегда прислушиваюсь к нему, он очень хороший специалист в своей области, поэтому я искренне считаю, что вы очень интересная личность, и хотел бы с вами встретиться. Сразу хочу развеять ваши опасения, если они существуют. Встреча не подразумевает под собой никакой коммерческой составляющей, то есть никаких денег вам это стоить не будет, – развеял собеседник мои и в самом деле зарождающиеся сомнения. – Напротив, я сам крайне заинтересован в ней как ученый. Скажите, могу я рассчитывать на личное знакомство?
– Ну, конечно, – ответил растерянно я. Ученый серьезно смутил меня таким натиском лестного содержания. Для того, чтобы отказать, нужна была причина. Нельзя же просто сказать человеку, который сделал для тебя пока только хорошее, «нет». Надо снабдить отказ хоть каким-то объяснением. А соглашаться легче. Сказал «о’кей» или «ладно» или «хорошо» – и разговор закончен. Конечно, потом придется что-то делать. Но это будет потом. Сейчас же тебе подарят спокойствие. В моей ситуации это было важно. Недавнее пробуждение на фоне похмелья формировало для меня сильный причинный фон для скорейшего завершения общения. Поэтому я согласился. Даже на сегодня вечером. И даже записал адрес.
Положив умолкший телефон обратно на подоконник, я посмотрел на часы. К моему удивлению, электронный циферблат показывал 9.04. Значит, звонок профессора не был таким уж ранним, я просто проспал! К счастью, должность позволяла мне прийти на работу к обеду, при этом озабоченный вид при прохождении по коридору снимал с моей персоны все возможные подозрения в утреннем тунеядстве. К счастью, никаких встреч на утро у меня назначено не было.
Встав с кровати, я ощутил всю величину похмельного бедствия. Внизу тошнило, вверху болело, весь корпус пошатывало. Все-таки этиловый спирт – это яд для организма, в независимости от того, в какую форму он облачен перед приемом. Растворитель он и есть растворитель.
Собрав оставшиеся ментальные силы, я использовал их для того, чтобы подпитать силы физические в процессе транспортировки тела на кухню. Это мне удалось, причем без значительных потерь. Теперь предстояло провести процедуру возвращения в мир живых. Первым этапом был кофе. Морщась от головной боли, я дотянулся до верхней полки в кухонном шкафу, где стоял пакет с молотым кофе. Затем засыпал его в кофеварку, налил туда же воды и нажал кнопку запуска. Пока аппарат готовил мне то, чему в данных обстоятельствах можно было присвоить сказочный статус «живой