Шушу из дома. Это именно она боялась, что я ещё не успела её полюбить, но не хотела признаться в этом, поэтому и сунула Шушу в рюкзак брата, когда их забирали в субботу.
Моя маленькая девочка не понимала, какими нерушимыми узами мы уже связаны.
– Ну давайте решать, что будем делать, – сказала я, собравшись духом.
Голос, вроде, не дрожит, значит, могу говорить спокойно.
– Миша, ты же слышал слова Кристины Николаевны, некоторые детишки боятся, когда наша Шуша шуршит по ночам. Это ты знаешь, что Шуша хорошая, а они нет.
– А мы всем это расскажем, – предложила Маша. – И они не будут бояться. Она же маленькая.
– Божия коровка тоже маленькая, а ты её боишься, – ответил ей брат.
Вот точно он умён непогодам, подумала я. Сейчас этой репликой Миша только подтвердил моё предположение, что он сам понимает, что неправильно держать Шушу в рюкзаке. Значит, я на правильном пути, нужно было продолжать в том же направлении. О том, что Маша действительно боялась маленьких жучков красного цвета с чёрными точками на спине, я знала, но никогда не акцентировала на этом внимания. Думала я, детская блажь, со временем пройдёт, но, видать, тут было что-то посерьёзней, потому что сейчас Маша отреагировала слишком бурно.
– Ты дурак, Миша, это же не Шуша!
– Маша, не ругайся на брата! Обзываться – это плохо, – добавив немного строгости в голос, сказала я ей.
– Мама, он …, – растерялась она.
– Просто не ругайся, хорошо, – успокоила я её, видя, что она чуть не заплакала. – Нам сейчас нужно прийти к общему решению. Я понимаю, что вы хотите оставить Шушу здесь. Но Кристина Николаевна права: есть правила, и мы должны им следовать. И да, Миша, я понимаю твои аргументы и верю, что вы можете позаботиться о нашей шиншилле. Но вы не забывайте, что она меленькая, ей нужен домик, в котором она была бы в безопасности. Ты же не можешь держать её в рюкзаке, как в клетке, круглые сутки?
– Ты же знаешь, мы отпускаем её на ночь, а утром она сама возвращается, – ответил Миша.
– В первую ночь она сама убежала, а потом вернулась, – открыла мне секрет Маша, специально прикрыв ладошкой мое ухо так, чтобы никто не услышал.
– А если она в одно утро не вернётся?
Мой вопрос завел детей в тупик.
– Ты думаешь, она нас тоже разлюбит? – спросила моя девочка.
– Ну конечно же, нет! Но ведь может что-то случиться.
– Что? – удивилась Маша.
– Она не человек, ей не могут запретить, как тебе, – сказал Миша, проводя явные параллели между шиншиллой и мной.
И снова у меня мелькнула мысль в голове: ему точно пять лет?
– Нет, Миша, её могут съесть, например, собаки, не такие умные и добрые как наш Даня или кошка, как та что поранила Шушу, когда она ещё жила в другом доме. Шуша может сорваться с высокого подоконника и разбиться, она может съесть отравленный корм, который рассыпают в подвалах для плохих грызунов, да мало ли что может случиться. Наконец её просто может найти какой-нибудь человек. Если он будет добрый, то заберёт её к себе домой и будет