ты это сделал? Локи, что ты сотворил?
– Я здесь ни при чём.
– Надо понять. Сперва понять причину.
Сигурд забормотал руны31. Девицу окутало зелёное сияние. Оно должно было погрузиться в её тело, но вместо этого натолкнулось на какую-то незримую преграду.
– Мы придумаем что-то. Не переживай, – травник ощупал её руки и шею, повторил руны, произнёс новые, однако результата не было.
– Я не переживаю.
О, нет. Я переживал. Да так сильно, что не верил сам себе. Давно меня не заботила чья-то жизнь, кроме собственной. В голове настойчиво крутилась мысль, что ключ выскальзывает из моих рук, словно змея, и, как шкуру, оставляет мне лишь бездыханное тело девицы.
Неужели Богиня никогда не перестанет насмехаться надо мной?
– Дай мне полынь. Локи! Очнись уже! Полынь!
Я тряхнул головой. Как во сне отыскал на полке склянку с толчёными травами и сунул её под нос Сигурду. Тот отшвырнул её в сторону и бросился к столу.
– Это не полынь, а можжевельник! Что с тобой?! Не скрывай от меня правду, иначе я не смогу ей помочь! – с упрёком воскликнул он.
– Да я без понятия, что с ней. Проснулся от грохота, нашёл девицу такой, позвал тебя. Впрочем, если она решила отправиться за грань, то нам же лучше. Не придётся топать сурт знает куда.
– Локи, сейчас не место шуткам, – Сигурд вернулся с пучком нужной травы. Он не удостоил меня хотя бы мимолётным взглядом, а в его голосе просквозил неприятный укор, – у тебя есть хоть капля сострадания? Хотя не отвечай, – травник разложил полынь вокруг тела и, вздохнув, сокрушённо добавил, – бедная девочка…
Нет, отвечать я не собирался, но в попытках скрыть волнение вёл себя так, как привык – отстранённо и равнодушно. Сигурд растёр ладони, положил их ей на живот и зашептал новые руны. Он призывал тьму дать ответы, хотел выяснить причину.
Я изо всех сил держался, чтобы не тряхнуть травника и не заставить колдовать быстрее. Моё сердце колотилось как никогда. Отчаяние выламывало рёбра.
Я и не заметил, как сжимал руку девицы. Её пальцы казались холоднее снегов Йотунхейма. Неужели мы не успели, и её душа всё-таки отправилась за грань?
– Пожалуйста, не лишай меня последнего шанса… золотко…
Травник не слышал меня, но сейчас я готов был сделать что угодно, лишь бы она выжила.
Её грудь подорвалась, и сквозь сжатые зубы вырвался хриплый стон. Ресницы затрепетали, а под зелёной пеленой магии заклубился чёрный дым.
– Она жива, – выдохнул я.
Что-то внутри засвербело. Такое забытое чувство. Надежда?
– Да, вижу, – Сигурд потускнел. Отнял руки, забирая с собой магию. Зелень исчезла, а вместе с ней и чернота, которая то ли растворилась в воздухе, то ли впиталась в кожу девицы.
– Почему ты остановился?
– Мы ничего не сделаем.
Я сглотнул пепел.
– Объяснись.
Травник погладил её по волосам. Вздохнул и бесцветно заговорил:
– Её душа стремится куда-то. Ты знаешь, что понять хаос32 порой бывает невероятно