посмотрим, что он еще скажет.
Скрещиваю руки на груди:
– О-очень выгодное предложение. Что за дополнительная плата? Нужно приносить в жертву девственниц?
– Нет, конечно! – возмущается череп. – Девственницы – это прошлый век! Развратного деда, у которых в жизни было ровно шестьсот шестьдесят шесть девственниц!
Какое-то время молчим. Одновременно «вздыхаем», понимая, что «нашли друг друга».
Первым нарушает трагичное молчание череп:
– Дополнительная плата за пребывание в Анклаве – твое время. За сутки тут, я забираю сутки твоей жизни. Соответственно, ты стареешь в два раза быстрее, пока находишься здесь. Впитал?
Мд-а.
Фыркаю:
– Ноги моей здесь не будет.
– Что ты плюёшься, а? Как будто я тебя заставляю жить здесь. Тебе о другом думать надо, если ты откажешься от контракта. Во-первых, не факт, что ты доживешь до завтра. Во-вторых, я не рассказал о преимуществах пребывания в анклаве. А они, поверь, очень заманчивые и… – череп запинается, будто к чему-то прислушиваясь. – Так-с, парень. Время болтовни вышло. Об этом «во-первых» я и говорил. Скоро нас найдут.
Неприятные мурашки бегут по спине. Настороженно осматриваю наглухо изолированную от мира пещеру.
– Как нас тут найдут?
– Элементарно. Мой анклав находится… к-хм… глубоко… Попасть сюда можно лишь через ключ-катализатор. Ключ – мои останки. Точнее, мой НАСТОЯЩИЙ череп, который находится снаружи. Этот идиот, – понимаю, что имеется в виду старик, – спрятал его в лесу, в заброшенной медвежьей берлоге. Затащил тебя в анклав и только тут понял, что на тебе родовая печать и…
– Стоп-стоп, – поднимаю я руки. – Какая еще родовая печать? Что она делает?
– Хоть по тебе и не скажешь, но ты из знати, парень, – усмехается череп. – С рождения вам ставят родовые печати. Очень сильная магия. У каждого Дома свои печати. Тебе не повезло. Твоя печать еще и поводок. Куда бы ты ни пошел, тебя найдут. В анклав, конечно, никто не проникнет, но поводок тянется прямо в глазницу моего настоящего черепа-катализатора. Ищейки поймут, что это такое. Уничтожить череп не смогут, но передадут Аббатству. А те запрячут его так далеко, что может пройти не одна тысяча лет, прежде чем я найду нового хозяина.
Озираюсь по сторонам, откровенно начиная нервничать. Меня ставят перед выбором без выбора. Либо заключить откровенно мутный контракт «на словах», либо… сгинуть тут. Что тоже не факт, а может лишь хитрость пустой черепной коробки.
Череп будто глумится над моими сомнениями:
– Мне для года существования нужны всего лишь твои сутки, парень. Как думаешь, сколько жизненной силы я успел накопить от пребывания в анклаве предыдущих хозяев, м? Один только этот старый недоучка провел здесь почти тринадцать лет, подарив мне столько же. Если меня запрут в сундуке, я просто впаду в долгую спячку. А ты… сдохнешь, парень. Учитывая твои габариты – от мучительного голода намного быстрее, чем от старости. И это чистая правда. Хотя… вон в тех склянках плавает полно мясной еды. На неделю,