.

деревянными мечами, отец предложил снова помедитировать.

      – Ты должен призвать дух, который одарил тебя. А потом заставить его подчиниться тебе, чтобы он выполнял твои команды, – сказал отец.

      И я снова сел на деревянный помост, сложил пальцы и закрыл глаза.

      Перед моим внутренним взором опять раскопытился конёк-горбунок, пытаясь удержать мечи во всех четырёх копытах. Ну или хотя бы в двух передних. В конце концов, лошади иногда встают на дыбы. Но просто подняться на дыбы и стоять на задних ногах, выполняя при этом различные фехтовальные движения – задача для конька непосильная.

      Я включил всё своё воображение. Я изо всех сил пытался заставить конька выполнять мои приказы, но, когда вместо рук копыта, ничего путного не выходит. Разве что весело… Хотя, некоторые пируэты были ничего так.

      Опять же, конёк старался и у него получалось всё лучше. Да и само видения становилось всё чётче.

      Через какое-то время я увидел, опять же внутренним взором, как чуть в стороне на табуреточке, широко расставив колени сидит давешний самурай и с интересом наблюдает мои забавы с коньком.

      «Ты ещё попкорн и колу возьми!» – мысленно бросил я самураю.

      И действительно у того как по волшебству в одной руке появилось бумажное ведёрко с попкорном, а в другой – большой пластиковый стакан с надписью «Кола», с крышечкой и трубочкой. И на ведёрке, и на стакане вместо логотипа был нарисован тот же символ, что и на накидке у самурая.

      – Охренеть не встать! – прокомментировал я картинку.

      Самурай молча отсалютовал мне колой.

      Глава 6

      Конёк-горбунок снова и снова крутился с мечами. Я наблюдал за ним. И в какой-то момент понял, что он подтянулся и окреп.

      Он больше не походил на сказочного персонажа. Теперь передо мной была крепкая выносливая лошадка, точнее, жеребец. Боевой жеребец, который будет биться наравне с хозяином.

      И он вкалывал. Он снова и снова в моём воображении призывал мечи и крутился, круша невидимых врагов. Он делал то, что лошади по природе не свойственно. Но он тренировался, и у него получалось.

      И мне стало стыдно. Я гоняю в своём воображении придуманного коня, а сам столько не тренируюсь.

      Я вздохнул и сбился с картинки.

      – Кеншин, – тут же отреагировал отец. – Тебе удалось увидеть дух?

      Я кивнул. Потому что конька я видел хорошо. Во всяком случае до того, пока не потерял концентрацию.

      – Ты должен узнать его имя, – сказал отец.

      – А если у него имени нет? – спросил я, понимая, что у моего конька имени точно нет.

      – Тогда дай ему имя. Назови его! Это даст тебе над ним власть, – ответил отец.

      Я снова принял позу для медитации и постарался мысленно вернуться к своему жеребцу.

      Тот стоял и спокойно щипал травку.

      Самурай в это время доедал попкорн, выбирая из ведёрка последние крошки.

      Как только ведёрко опустело, оно исчезло, растворилось в воздухе.

      Я тряхнул головой, прогоняя лишние мысли и повернулся