про себя шефа именем древнего бога островитян Аку-Аку.
Шеф смотрел довольно долго, ничего не говоря, потом оторвался от окуляра, удовлетворенно вздохнув.. – Так… Паша, побольше снимков нащелкай, пленки не жалей. К завтрашнему дню успеешь проявить?
– Постараемся, Алексей Павлович, сунусь к нам в лабораторию…
– Давай, давай!.. А ты, Валя, слетай в библиотеку, работу этого империалиста Томаса найди о кольцевидных структурах.
– Будет сделано, Алексей Павлович! – обрадовался Валентин: и ему нашлось дело!
– Ну, так завтра в десять общий сбор, пока! А мне на ученый совет, опять надо! – шеф пожал им руки, и ладонь его была горячая и мягкая.
Отсняв полную кассету, младшие научные сотрудники зашли в кабинет шефа попить чаю и перекусить бутербродами.
На самом деле кабинет Аку-Аку представлял собой лишь секцию лаборатории, отделенной от нее высокой книжной полкой, забитой старыми и новыми книгами и журналами. С самого первого дня их знакомства Валентина удивила необыкновенная легкость, которую он испытывал, общаясь с профессором Могилевским. Алексей Павлович сосем не походил на тех чванливых, амбициозных «светил», которых так много в медицинской науке, уже при жизни похожих на памятники самим себе, ни капли царского – с ним хотелось делиться мыслями, спорить, шутить и даже слегка дерзить. Да и для самого шефа не было никаких авторитетов, кроме авторитета факта и эксперимента, не было выше умения, чем умение мыслить независимо.
И обстановка кабинета, которой обычно другие светила придавали столько значения, превращая ее в своеобразный храм самому себе, в выставку собственных достижений, была более чем скромной, если не сказать аскетической: стол, стул, книжные полки, протертый старый кожаный диван да фотография лысеватого, седого человека, чем-то похожего на Никиту Хрущева, только вычищенного от малейшей свинячести, какого-то одухотворенно перерожденного.
– Кто это? – спросил Пашу Валентин, когда очутился в кабинете впервые.
– Академик Сахаров.
– А он не боится? – спросил пораженно Валентин (Сахарова клеймили и проклинали в газетах и по радио, как предателя, врага советской власти). Паша только пожал плечами, будто показывая, что он вне любой политики.
– Под шефа копают… – доставая из портфеля бутерброд с докторской колбасой, сообщил Паша. Он работал с шефом уже целый год, а Валентин чудом оказался здесь всего три месяца назад.
– Зачем? – удивился Валентин.
– Мы не совсем в плане института… Вот его за это на ученом совете и долбят… За то, что слишком много своих идей…
– Но разве плохая идея выделить ген? Даже на Западе еще до его метода не додумались!
– Вот-вот додумаются и опубликуют раньше нас, надо спешить. Ребята! – позвал Паша лаборантов, – чаю попьем?
Петя и Дина, как обычно, находились в лаборатории за книжными полками среди пробирок, термостатов, центрифуг. Там же