после обеда явились родители, вызвали из части скорую, ночь я провёл в районной больнице, где мне дали только успокаивающее, так как ни полковник, который меня привез, ни гражданские врачи ничего понять не могли.
Утром я, как ни в чём ни бывало вернулся домой, а уже в обед стал покрываться сначала красной сыпью, потом пятнами, к вечеру красным было все тело, температура за 40. Врачи снова ничего понять не могут, ни на корь, ни на краснуху это не было похоже.
В.В.: Нет, это просто перегорал яд.
Андрей: Да, наверное. Не помню, сколько дней я провалялся с такой температурой, да и вспоминать всё это не очень хочется. Короче, как-то выжил, чем, надо сказать, немало озадачил эту банду.
Ну, деваться им некуда, снова везут меня к прокурору, снова тот предлагает на выбор: либо армия, либо лагерь, на этот раз по статье уклонение от воинской службы. Я, говорю, согласен на лагерь, только сначала проведите медэкспертизу. Провели медэкспертизу – прокурор мне снова на выбор: либо армия, либо, как он сказал, закрою тебя в дурдоме с уголовниками. Я говорю, как вам не стыдно, вы ж обещали 5 лет лагерей. – В лагерь, говорит, нельзя: у тебя открытая форма туберкулёза.
Короче, после этого, мне ничего не оставалось, как попытаться, пока не посадили, обратиться в посольство США. За что меня, а также мою мамашу и упекли.
В.В.: Вы что, обращались вместе?
Андрей: Да. Правда, её продержали недолго. Вот.
Уже в дурдоме они мне стали грозить трибуналом как шпиону и изменнику родины, если я не покаюсь в содеянном.
Я сказал, что каяться не собираюсь, но дать признательные показания по обвинению в шпионаже готов, даже готов выдать всю шпионскую сеть: адреса, явки, фамилии, да еще какие!
Чтобы исключить такую подлянку с моей стороны, гебисты написали, что помимо американского посольства я обращался ещё в два или три западных посольства, короче, что у меня мания ходить по посольствам.
После чего мне влепили шизу и признали невменяемым в отношении содеянного преступления – уклонения от воинской службы.
В.В.: То есть, как я понял, ты – дезертир, но не привлекли тебя только потому, что ты к тому же и сумасшедший?
Андрей: Так точно. А на время международного фестиваля меня посадили потому, что я, к тому же, скорее всего, и шпион.
В.В.: Ну, если учесть, что ты, к тому же, знаешь английский и можешь общаться с врагами на их языке, что для многих из них недоступно, то удивляться этому не приходится.
И сколько они тебя тогда продержали?
Андрей: Точно не помню, месяца три.
В.В.: Всего то? В таких случаях держат годами.
Андрей: Да, они так и планировали, но, видимо, моя голодовка спутала их планы. Они долго меня уговаривали не поднимать шум: мол, год тихонько посидишь, колоть тебя не будем – только таблетки – хочешь – глотай, хочешь – в толчок выплёвывай. Через год всё утихнет – выпустим.
Но на уговоры их я не пошёл. К тому моменту я уже