в древности сверхцивилизации, возникшей в результате радиоактивного излучения.
И один только вопрос мучил археолога: вымерла эта працивилизация целиком или все-таки успела ассимилироваться? А, главное, где находился этот уникальный остров, воспетый еще древними греками? Если там строили самолеты, ракеты и прочие радости науки и техники, должна же была сохраниться хотя бы пара болтов!
И долго бы ему мучиться этим вопросом, если бы однажды кто-то из антропологов в шутку не посоветовал Макееву воспользоваться опытом угрей, нерестящихся исключительно в Саргассовом море.
– Ну чего ты маешься? Набери по всему миру группу людей, страдающих амнезией, окольцуй их и дай побольше денег – пусть едут куда захотят. Где, в конце концов, соберется большинство из них, там и есть земля обетованная. Там и начинай искать остатки своих сверхлюдей.
Археолог не антрополог – Макеева совет пронял до глубины души. Только где взять такое количество склеротиков, а главное, средства для их свободного плавания? Найденный выход с полной уверенностью можно было назвать гениальным.
Не долго думая, Кока составил список коллег и знакомых отличающихся повышенным интеллектом и начал свой опрос.
– Вот скажи, – задушевным голосом спрашивал он ничего не подозревающего товарища, – где бы ты хотел прожить всю свою жизнь? Не работать, а именно прожить?
Время было предотпускное, погода в Москве как всегда отвратительная, и люди всех национальностей мечтали об одном: послать бы работу к чертовой матери и махнуть недельки на две на Канары.
Для кого-то это было конкретное место проведения чудного отдыха в противовес Коктебелю, где в любую секунду из набежавшей волны может вынырнуть сверкающая голова декана, а для кого-то просто символ богатого и красивого отдыха. Так или иначе, но результат Коку ошеломил: восемьдесят процентов опрашиваемых мечтали провести остаток жизни именно на Канарских островах.
И в этот момент Макеев наконец понял, почему никто еще не нашел остатков сверхцивилизации.
Глава 3
1
Упитанный мужчина в форме майора чешской полиции пролистывал альбом с фотографиями подозрительных личностей, в большинстве своем угрюмых и неприятных. На круглом добродушном лице была обозначена деловая сосредоточенность. Но преступники сейчас мало интересовали майора Томека, краем глаза он следил за заплаканной дамочкой, сиротливо примостившейся на краешке казенного стула.
– Н-да, пани Быстрова, даже не знаю, что вам сказать, – наконец изрек майор, захлопывая альбом.
Под его осуждающим взглядом Даша съежилась еще сильнее. Выдернув из коробки очередную салфетку, она громко всхлипнула, высморкалась и промокнула глаза – именно в такой последовательности.
– Спрашивайте, пан майор, спрашивайте. И не жалейте меня, я ведь все понимаю, я ведь свидетель…
Полицейский наклонился, вытащил из-под