друг друга? Ведь ты Кот, а я человек!
– «Язык живых понятен всем живым», ― процитировал Кот. ― Кажется, это было твоё выражение. Посмотри вниз, ещё раз тебе говорю!
Львёнок, наконец-то разобравшийся в пространстве, посмотрел вниз. Где-то глубоко (или далеко, или низко) лежал он, Львёнок, или, точнее, его ― Львёнкино ― тело, на больничной койке, подключённое к каким-то мигающим разноцветными кнопочками аппаратам, а вокруг бегали и суетились люди в белых халатах. Но Львёнок не был полностью отсоединён от тела. С тем, «нижним» Львёнком его связывала тоненькая серебристая цепочка, которая всё время удлинялась по мере отдаления Львёнка, но не рвалась.
– Я умер? ― спросил Львёнок Кота в бархатных сапожках.
– В какой-то мере, ― ответил тот.
– Хм… В таком случае я не говорю на «языке живых», ― съязвил Львёнок.
– Ошибаешься, ― ответил Семён. ― Ты и теперь живее всех живых… Впрочем, это уже не твои слова, ― фыркнул Кот, ― но какая разница? Главное, что мы понимаем друг друга.
XXII
― Да, ― ответил Львёнок, ― понимаем… Хотя… Честно говоря, я ничего не понимаю.
– Мяу! Вот сейчас ты верно говоришь. Вы, люди, думаете, что знаете о Мире и жизни всё. А на самом деле ― ничего. Вот поэтому и не понимаешь.
– Можно подумать, что ты, Кот, понимаешь в жизни больше меня, ― обиделся Львёнок.
– В той жизни, может, и не больше, но шире. А в этой… В этой жизни нам ещё предстоит поучиться кое-чему.
― Ты, Кот, говоришь загадками. Я привык мыслить чётко. То, чего я не вижу, не существует. И вообще, запутался я. Это, наверное, всё-таки просто сон. Я сейчас проснусь у себя дома в своей кровати, и всё. ― Львёнок попытался ущипнуть себя за ухо, чтобы проснуться, но всё осталось на своих местах. ― Сёма, если я умер, значит, я не могу думать. У меня не может быть никаких мыслей! Но я чётко вижу внизу себя. Значит, всё-таки я на том свете…
– Не на том, а на этом, ― поправил Семён.
– Ну да… на этом. Но это значит, что на самом деле я не существую! ― Львёнок беспомощно посмотрел на Кота.
Тут невесть откуда появился старик с длинной бородой и многозначительно изрёк:
– Ты мыслишь, значит, ты существуешь!
– И это факт, ― подтвердил Семён. ― Слушай, Львёнок, что тебе говорит старина Декарт!
– Декарт? ― удивился Львёнок. ― Тот самый известный философ Декарт?
– Да, это я, ― ответил Старик, ― к вашим услугам!
― Но ведь… но ведь… ― Львёнок смущённо подбирал слова, ― но ведь, но ведь вы как раз, наоборот, утверждали, что после смерти нет никакой жизни! И то, что вы мыслите, значит, существуете, это вы сказали о живых!
– Ну… значит, ты живой, ― радостно ответил Декарт, – и я тоже. Ведь мы мыслим? Значит, существуем!
– Факт! ― подтвердил Семён. ― Ведь я же сказал тебе, Львёнок, что ты и теперь живее всех живых!
– Так