застыла радость,
Ты ангел мой.
Мечтаю я увидеть старость
С тобой.
«Не создавать упрека»
Главное не создавать упрёка,
Тем кто тебе неравен.
И мыслить всегда однобоко,
Наверное, мы не вправе.
Если разум короче юбки,
Если взгляд разни́тся с речью,
Себе делаешь ты уступку,
И будешь несчастлив вечность.
Краеугольный камень сомнений
Всегда тянет разум к бездне.
Всем плевать до того что ты гений,
От того только что неизвестный.
Отвергай шаблонные меры,
Промолчи, и останется тайной.
Обличи себя в новую веру,
Только зла не желай мне.
Вероятность такого успеха
Растворяется дымом в пространстве.
И от действий таких больше смеха,
Чем от инсинуаций.
Остаётся лишь быть человеком:
Может при́нятым или забытым,
Наслаждаться текущим веком,
Нами всеми ещё не дожитом.
«Здесь что-то неживое»
Смесь облаков и яда
От дыма над трубой,
Со мной как будто рядом
Здесь что-то неживое.
За стенами бетона
Лишь блёклые зарницы,
Где я скучал по дому
У берегов столицы.
Запутанный, уставший,
Изнеможенный ликом,
Иконы в грязь упавшей
Страны нашей великой.
Комедия без смеха,
Зато без лживой правды.
Из дома я уехал,
Без дома и зачахну.
«Будем одни»
Когда идёт кровь
И видится свет,
Проходя мимо ларьков
Сигарет,
Мне мерещится дым,
Догорает свеча.
Возвращаюсь к дому седым,
И печаль
Догорает огнём.
У оконных теней
Не оттаял ещё от зимы чернозём,
Но будет теплей.
Мне тревожные сны
Как всегда вспоминать.
Кто же будет в этих краях новизны
Нас спасать.
И мы стали теперь
Чуть взрослей, и конфетные дни
Не дают нам терпеть,
Что мы будем одни.
«Предновогоднее»
Зима, побелели ботинки мои.
В снежную пору, гуталин не в цене.
Банды гирлянд, украшают стекла витрин,
Я прохожу мимо них, поправляя кашне́.
Светится ночь, Москва электричество жжёт.
Я растворяю своё отраженье в метро.
Скоро наступит по плану опять Новый год,
И снова в нашей стране несменяемый трон.
Светит луна, пробивает сквозь небо лучи,
Ловит каток блики жёлтеньких глаз.
Иней лицу убирает по паре морщин,
И это не может не радовать нас.
Сколько ещё таких удивительных зим
Стоит увидеть, стоит простить.
Время течёт по стволам леденённых осин,
Белым снегам на ветвя́х ещё долго гостить.
«О наболевшем»
Знаю,