заедем – погреться. Ведь по пути, через Кучук едем! – просила я возчика.
– К нашему приезду мать Маши вытопит баню, надо успеть, а завтра в обед – назад.
– Ненадолго же! Самое большее – полчаса.
– Скоро темнеть начнёт. Сбрасывай тулупы, кто замёрз, и бегом за санями!
В длинных тулупах мы с Машей тяжело шагнули на снег, быстро согрелись, взобрались на сани, придвинулись плотнее друг к другу и не заметили, как задремали. Очнулись, когда вдали мигали одинокие огни.
Открыла дверь в маленькую кухоньку, и на мне, соскучившись за месяц, повисли малыши. Мама и альтмама обнимали, папа Лео услужливо дожидался очереди. Поужинали, и мы с матерью отправились в баню – своей у нас не было.
– Ничего не говорила? – задумчиво в банной жаре спросила она, когда я рассказала о разговоре с Эрикой Георгиевной. – Думала рано, но сходить надо!
– А зачем вызывают, если ещё не подошло время!?
– Почём мне знать? На летних каникулах школа не работает – может, поэтому?
– Целых полгода ещё! Не пойду!
– Не напрашивайся на неприятности!
– Если пойду, то только затем, чтобы сказать, что ни за что не явлюсь больше!
– Но в этот раз сходи.
Учебная неделя началась в напряжённом ожидании. В субботу после занятий девственная Эрика Георгиевна вновь остановила меня.
– Ты мне нужна, зайдём в учительскую.
– В учительскую?
– Там никого нет и долго никого не будет, а в класс зайдут сейчас ученики второй смены.
Мы сели за стол друг против друга, и я заметила её красные глаза. В напряжённом молчании она сдерживала рыдания. «Не знает, как лучше начать,» – безжалостно отметила я, наблюдая её растерянность. Худенькая, слабенькая, жалкая «классная» тихо начала:
– Я только что из кабинета директора школы…
– Но он же добрый!
– Да, добрый, но ему по поводу тебя звонили из комендатуры. Роман Васильевич сказал, что если сейчас туда не сходишь, он уволит меня. Если он этого не сделает, уволят его. Подумай, ты подставляешь не только меня.
– Но это несправедливо!
– А что я могу сделать? Пожалей меня, Тоня! Я ведь тоже туда хожу!
– Вы-ы? Зачем? – глупо удивилась я.
– Как зачем? Я тоже немка!
– Вы-ы – не-емка?..
– А ты не знала?
– Нет, никто ни разу не обмолвился, – я глядела на неё с жалостью. – Хорошо, Эрика Георгиевна, схожу. Обязательно схожу, но скажу, чтобы вас из-за меня не трогали!
– Надеюсь. Спасибо.
Сани в субботу уезжали без меня. Разгневанная, я забежала после занятий на квартиру, бросила сумку на стул и, не пообедав, поспешила в комендатуру. Пробежала длинный его коридор, без стука открыла какой-то кабинет. За столом лицом к двери сидел широколицый мужчина лет сорока-сорока пяти в военной форме.
– Вы комендант? – резко и вызывающе спросила я в дверях.
– Это что за манеры? Ты кто такая? – раздался властный голос.
Я дерзко выпалила:
– Кто такая? Шнайдер Тоня, ученица девятого «в» класса!
Он поднялся, вышел