была красноватой.
– Мне нравится видеть на своей девочке напоминания о том, как я касался её, как она отвечала мне криками, стонами или мольбой о пощаде. Ничего страшного с твоим милым ухом не случилось, домой придёшь, вообще уже ничего не будет видно, а вот задницу свою лучше держи одетой.
– Я постоянно буду ходить с синяками? – недовольно вышло у Яны.
– Не знаю пока, – честно признался Андрей. – Зависит от твоего организма. Возможно, что такая реакция только на первые несколько раз, потом пробить на синяки будет сложно, а может быть и всегда будет так. Время покажет.
– Ты всегда так серьёзно говоришь о своей Теме.
– Детка, теперь это наша Тема. Ты неофитка, которой необходимо знать, во что она влезла. Как твой Верхний, я обязан тебе рассказать.
– А ты любил когда-нибудь своих нижних девушек?
– Не думаю, что тебе нужно знать ответ на этот вопрос.
Рокер вдруг выпустил девушку из своих объятий.
– Пошли, а то родители будут за тебя волноваться.
– Я тебя обидела?
– Обидеть меня очень сложно, Яна, но на такие вопросы отвечать я не намерен.
– Почему?
– Потому что не хочу. Для любого зрелого человека этого ответа должно быть достаточно чтобы не задавать новых вопросов. Я и так выбрал тебя, мне хорошо с тобой. Тебе мало этого?
– Нет, прости, – Яна замотала головой.
– Идём, – Андрей взял блондинку за руку и повёл на ту же самую дорожку, по которой они пришли к пруду.
– Мне правда неловко, – слабым голоском пропищала Яна.
– Давай просто сменим тему, – примирительно предложил рокер, – Знаешь, сейчас уже сезон закрыли все, а осенью я хочу пригласить тебя на концерт органной музыки.
– Пригласить – равно «куда ты денешься»? – спросила девушка, которую такая перспектива не прельстила.
– Ну да, – спокойно ответил Андрей, – Вижу недовольное лицо. Тебе не нравится, как звучит орган?
– Я не люблю классику, она нудная.
– Придержите язык, юная леди, и не говорите о том, в чём не разбираетесь. Хотя чего я хочу от девочки, которую взрастила обыкновенная школа? Ненавидел сам уроки музыки в обычной школе. Даже не понял, когда учительница нам объясняла ноты.
– Я так и не поняла ничего из того, что нам рассказывали, а классика, которую нам ставили, раздражала, – призналась Яна.
– Так программа составлена. Никогда не понимал, почему музыка и литература в школе всегда о страданиях. Хотя проблески иногда случались. Мне нравилось, когда мы говорили про творчество Глинки или нам ставили Грига, знаешь, отрывок из «Пер Гюнта». На этом и всё, наверное.
– А мне ничего не нравилось.
– Может быть ты недостаточно хорошо слушала?
– Не знаю, слушала, как все.
– Слушать мало, важно слышать. Ну и хорошо бы тебе ознакомиться с интересной классикой, с Бахом, например, или Моцартом, Бетховеном. Я люблю Вивальди.
– У меня не настолько тонкий вкус, – Яна почувствовала укол по самолюбию.
– Ничего, мы