достигнутой на круглом столе, предполагалось, что «Солидарность» останется в оппозиции, в то время как возглавляемое коммунистами правительство будет управлять страной. Однако драматичные результаты выборов 4 июня сделали оригинальные весенние договоренности смешными. Вследствие этого коммунисты теперь стали выступать за большую коалицию с «Солидарностью» (не в последнюю очередь для того, чтобы поделиться ответственностью за углублявшийся экономический кризис). Но в «Солидарности» не было единства по вопросу о новом курсе; большинство ее членов не хотело участвовать в правительстве, в котором будут главенствовать коммунисты. И в любом случае, они полагали, что результаты июньских выборов на самом деле дают им мандат на управление страной.
В это время 2 августа Ярузельский назначил своего коллегу коммуниста генерала Чеслава Кищака Председателем Совета министров. Но он не смог сформировать кабинет, потому что союзники компартии – Объединенная крестьянская партия и Демократическая партия – отказались от сотрудничества с ними. И тут Лех Валенса объявил, что он сформирует кабинет под знаменем «Солидарности». Этим поступком Валенса вышел за рамки договоренностей круглого стола. Так в первые недели августа и до того крайне неустойчивая политическая ситуация была дополнена растущей нестабильностью, не считая того, что начала подыматься новая волна забастовок против инфляции и нехватки продовольствия на промышленном юге в районе Катовице и на балтийских верфях.
Ярузельский был в сомнениях. Должен ли он сдаться и принять ускоряющийся темп политического перехода? Или ему нужно твердо стоять на своем и распустить парламент? Новые свободные выборы, без сомнения, станут полным поражением коммунистов. Посол США в Варшаве предупреждал, что Польша «находится на грани». Если произойдет эскалация ситуации, то неизвестно, насколько долго «слабеющая власть элиты сможет себя защищать». Как предотвратить консервативную реакцию? Или даже гражданскую войну?307.
Ярузельский мучился несколько дней. Против того, чтобы выступить в роли сторонника жесткой линии, были перспективы политического и экономического хаоса, а также спокойное, но уверенное давление со стороны Горбачева и Кремля. Валенса пошел на решающие уступки – он обещал, что Польша останется в составе Организации Варшавского договора и что коммунисты займут ключевые министерские посты – министра обороны и министра внутренних дел, другими словами, контроль за армией и полицией останется у них. И то и другое было очень важными жестами для Москвы – или по меньшей мере для Москвы образца 1956 и 1968 гг., в случае если холодная война еще не стала настолько прошлым, как об этом говорил Горбачев. В этих условиях Ярузельский решил сделать шаг, который вытолкнул польскую политическую систему намного дальше, чем кто-либо в Восточном блоке пытался сделать, – в «партнерское сотрудничество» между партией и движением. Президент-коммунист принял премьер-министра «Солидарности»