они в лучшем мире, – сказала ей тогда в утешение мамина подруга. – Теперь они в Раю. Ты не сможешь их видеть, но твои мама с папой всегда будут наблюдать за тобой и помогать, чем смогут.
– Нет мира лучшего или худшего, чем наш, – с удивляющей прагматичностью ответила ей маленькая Элин. – Нет больше никаких других миров. Мама с папой умерли, и они уже никогда меня не увидят и ничем мне не помогут.
Дедушка, который, как и родители Элин, был атеистом, увел добрую православную женщину в сторону и посоветовал не засорять ребенку мозги. Она, как и положено добрым православным женщинам, почувствовавшим неоцененность своей доброты, обиделась и навсегда исчезла из их жизни. О чем, впрочем, никто не печалился.
Переехав к дедушке, Элин узнала, что другие миры все-таки существуют. Только существование их длится ровно столько, сколько читаешь книгу. Хотя вот Зазеркалье Алисы, благодаря дедушке, взяло и перешагнуло со страниц в ее комнату. Теперь, засыпая и просыпаясь, девочка видела улыбающегося Чеширского кота. Стена у изголовья кровати была расписана красными и белыми розами. По правую сторону от окна пил чай Шляпник, а по левую красовался кролик с часами. На противоположной стене, между шкафом-купе и аркой книжных полок, которая шла от пола почти до потолка, стояли рядышком Красная и Белая королевы.
– Чего бы ты хотела сегодня, Элин? – спрашивала она саму себя от имени Кота каждое утро.
– Что из твоих желаний сбылось сегодня, Элин? – такой вопрос звучал вечером.
О своих желаниях она рассказывала только настенному Коту, но вот тем, что сбылось, непременно делилась и с дедушкой.
– А что сбылось у тебя? – поначалу спрашивала она и его.
Но тот отвечал неизменное:
– У меня сбылась ты. Это самое главное.
Да, Владимиру тоже было нелегко – он потерял любимую и единственную дочь. За пятнадцать лет до этого его покинула жена – умерла от сердечного приступа. Дочь выросла удивительно похожей на нее, и это значительно смягчало боль утраты. Но вот у него не осталось и дочери. Только внучка, которая не переняла ничего от внешности матери. Правда, Владимир считал, что это только к лучшему – может хоть ей достанется более продолжительная и счастливая жизнь.
После выхода на пенсию он стал писать картины и рисовать портреты на улице. Кроме того, что ему нравилось этим заниматься, у него был еще и финансовый стимул – дать внучке все необходимое. А девочкам необходимо так много всего.
Восхищенная мастерством дедушки, в семь лет Элин тоже захотела стать художницей, но, походив неделю в художественную студию, поняла – это совсем не ее призвание. Закончилось тем, что в пятницу она просто отказалась исполнять работу, заявив, что рисовать нечто с туловищем слона, хвостом лисицы, ушами жирафа и мордой крокодила – просто нелепо и совсем не эстетично.
Когда дедушке рассказали