на другую свою страсть и оборонял от друзей, покушавшихся на дорогой кусок цветмета.
К стене приделан давно знакомый Артуру самодельный аквариум из листов оргстекла, сейчас пустой и пыльный. На дне его лежал маленький комок чего-то бурого. Может, старый пенопласт? Артур вспомнил, как они с Герой играли в детстве и опускали в этот аквариум куски пенопласта. У них это считалось айсбергами.
– Ты же в бизнесе каком-то, при деньгах? – говорил Герыч. – Что-то лесное, говорят. Лес толкаешь или что…
– Да нет, – пытался остановить его Артур. – Мое ремесло – собиратель грибов. А еще развожу их. Грибовод, в общем… Хотя, думаю менять род деятельности…
Но Герыч не слушал его:
– Тебе, человек, надо в лесу от вражья всякого отбиваться. Рэкет, конкуренция, то-се. Я врубаюсь в эти дела. Есть у меня по этой теме одна полезная вещь.
Герыч достал из щели между батареей и подоконником какой-то тряпичный сверток. Развернул. На руках у него лежал револьвер. Старый, потертый, кажется, системы «Наган».
– Недавно нашел, – объяснил Герыч. – Почистил, оттер, все пучком… Вот ты богатый, так?.. – продолжал он. – В лесу полно всяких отморозков, есть и с зоны откинувшиеся и прочие уроды, так? А ты вынимаешь ствол и раз – шмаляешь в воздух! Как в кино. И вся сявота, бакланье это разбегается.
Совал наган, вблизи оказавшимся таким обычным грубым куском железа. Взяв его в руку, Артур ощутил, какой тот тяжелый. Хоть и маленький.
– В общем, ты окусочиваешь меня дополнительно, – заявил Герыч. – Ну, даешь еще тысячу рублей…
– Ты чего?! – возмутился было Артур.
– Даешь, даешь!.. А я тебе этот наган. Повезло тебе: за полторы тыщи такая конкретная вещь.
– Не по сезону шелестишь, – вспомнил Артур подходящий термин. – Как говорил Склифосовский, великий режиссер, не верю…
– Ну, ты точно какие-то глючные грибы добываешь, человек! Такая вещь и даром почти! Действует идеально. Смотри, сейчас ссущего пацана замочу.
– Какого пацана? – не понял Артур, даже посмотрел по сторонам в недоумении. Наконец, заметил в конце коридора на двери пластмассовую табличку с изображением писающего мальчика.
Совсем внезапно что-то жутко грохнуло. Так, что Артур от неожиданности качнулся в сторону и ударился об стену. Не сразу он понял, что это прозвучал выстрел.
– Ты что, с ума?.. Ну, ты шизоид, – смог заговорить, наконец.
– Гляди, – хвастливо заявил Герыч, показывая пальцем. Пластмассовая табличка раскололась, на месте головы мальчика чернела дыра. – Точно поразил!
Спящий в соседней комнате даже не проснулся.
– Он хоть живой у тебя?
– Наверное. Хрен его знает… – Едва договорив, Герыч опять выстрелил. Вдоль коридора, в дверь туалета. И еще. Выстрелы загремели один за другим, подряд. Спящий, наконец, заворочался, забормотал что-то матерное.
– Это музыкант один из театра, – объяснил Герыч. – Тромбонист.
– Может,