себя так примерно, как в эти последние дни. Графиня возразила, что она уже слышала об этом от сестры и потому распорядилась взять к вечеру ложу в цирке.
При этом известии Верочка, так долго крепившаяся, не могла больше владеть собою. Соскочив со стула, она принялась обнимать графиню с такою силой, что на секунду совершенно заслонила её лицо своими пушистыми волосами.
Верочка подошла к роялю, на котором лежали афишки; положив руку на одну из них, она обратила к матери голубые глаза свои, вся замирая от нетерпения, проговорила нежно вопрошающим голосом:
– Мама… можно?.. Можно взять эту афишку?
– Можно.
– Зизи! Паф! – восторженно крикнула Верочка, потрясая афишкой. – Пойдёмте скорее! Я расскажу вам всё, что мы сегодня увидим в цирке; всё расскажу вам!.. Пойдёмте в наши комнаты!..
– Верочка! Верочка… – слабо, с укором проговорила графиня.
Но Верочка уже не слышала: она неслась, преследуемая сестрою и братом, за которыми, пыхтя и отдуваясь, едва поспевала мисс Блике.
В игральной комнате, освещённой ярким солнцем, стало ещё оживлённее.
На низеньком столе, освобождённом от игрушек, разложена была афиша.
Верочка настоятельно потребовала, чтобы все присутствующие: и тётя Соня, и мисс Блике, и учительница музыки, и кормилица, вошедшая с младенцем, – все решительно уселись вокруг стола. Несравненно труднее было усадить Зизи и Пафа, которые, толкая друг друга, нетерпеливо осаждали Верочку то с одного бока, то с другого, взбирались на табуреты, ложились на стол и влезали локтями чуть не на середину афишки. Наконец с помощью тёти и это уладилось.
Верочка откинула назад волосы, наклонилась к афишке и прочла с особенным жаром:
– «Гуттаперчевый мальчик, воздушные упражнения на конце шеста вышиной в шесть аршин»1 Нет, душечка тётя, это уж ты нам расскажешь!.. Это уж расскажешь!.. Какой же это мальчик? Он настоящий? Живой?.. Что такое: гуттаперчевый!
– Вероятно, его так называют потому, что он очень гибкий… Наконец, вы это увидите…
– Нет, нет, расскажи теперь, расскажи, как это он будет делать на воздухе и на шесте?.. Как это он будет делать?..
– Как будет он делать? – подхватила Зизи.
– Делать? – коротко осведомился Паф, открывая рот.
– Деточки, вы у меня спрашиваете слишком уж много… Я, право, ничего не могу вам объяснить. Сегодня вечером всё это будет перед вашими глазами. Верочка, ты бы продолжала. Ну, что же дальше?
Но дальнейшее чтение не сопровождалось уже такою живостью; интерес заметно ослаб, он весь сосредоточился теперь на гуттаперчевом мальчике; гуттаперчевый мальчик сделался предметом разговоров, различных предположений и даже спора.
Зизи и Паф не хотели даже слушать продолжение того, что было дальше на афишке; они оставили свои табуреты и принялись шумно играть, представляя, как будет действовать гуттаперчевый мальчик. Паф снова становился на четвереньки, подымал, как клоун, левую ногу и, усиленно пригибая язык к щеке, посматривал