закрыть входную дверь. М-м-м, чудо какая свежесть. Чего они все торчат здесь. Ведь есть же смельчаки. Уходят и не боятся. Хлоп дверью и потом, наверное, стоит и потирает затылок: чего я там делал? Глупец… Глупцы! – Бурчание старика, неожиданно превратилось в крик.
Тень отшатнулся. Сумасшедший!? Душевный крик? Откуда у эха душа? Увиливает от ответа? Ну, хитрец. – Вопросы, как один промелькнули в испуганной голове.
– Я не глухой, Цивилиус, зачем так кричать. Людей разбудишь.
– Да, и чего вдруг? Тень, Тень, давно у меня не было собеседника. Сплошь одни марионетки. Пойди туда! Сделай то! Противно, душа такая ранимая. А ты: воли нет. Должна быть воля!.. – Цивилиус словно поперхнулся и замолчал.
– Цивилиус.
Вдалеке ночной бриз гнал волны на берег, и те с шелестом накатывались на пляж, оживляя ночную тишину.
– Цивилиус.
Ответом была тишина. Ни ставшего родным хрипловатого баритона, ни старческого покашливания. На остров налетел ветер, пробуждая уснувшие было пальмы. Тень понял, что остался один на один со стенами и мыслями.
Чуть позже, порядком изъёрзав на жёстком войлоке, заменившим ему постель, он уснул, проваливаясь в бездонную беспросветную бездну – крепкий сон дьявольски уставшего человека.
Пи-Ти сидел, прислонившись к стволу какого-то раскидистого тропического дерева. Рядом, на таком же складном стульчике, в непринуждённой позе, сидел щуплый человек лет пятидесяти. Его одежда, манера, поведение – всё указывало на то, что он здесь, среди военных, человек случайный.
П
и-Ти наклонился, взял с бутафорского столика, сооруженного из деревянного ящика, чашку с кофе и поднёс ко рту, вдыхая аромат напитка.
Часы показывали без четверти девять. Приятное время для только что проснувшегося организма.
Светило ещё не успело подняться слишком высоко, и его лучи, скользя по почти плоской поверхности острова, срывались с него бесследно и пропадали, растворяясь в лазури, добавляя в неё светоносные утренние краски.
Воздух был чист и прозрачен. За его голубой вуалью угадывался бездонный и загадочный космос.
– Как чертовски хорошо, не правда ли, почтенный Си-Ай, – Пи-Ти отхлебнул из чашки, прищурясь, посмотрел в сторону гражданского. В голове испарялись остатки вчерашней «анестезии», которая напоминала о себе неприятными ощущениями и вялостью.
Спасительной чашке бодрящего кофе придавалось особое значение: разбудить, вылечить, напоить высохшие губы. И она, хоть и с трудом, но справлялась с поставленной задачей.
Гражданский покачал практически лысой головой, жалкие остатки некогда буйной растительности продолжали удерживаться над ушами и слегка прикрывали тонкую, вытянутую вперёд шею:
– Да, хорошо.
Пи-Ти хоть и разыгрывал гостеприимного хозяина, но в душе был недоволен – приходилось делиться частью своей неограниченной на острове властью. Как никак, а этот «хиляк» был алфизиком из всемогущей Касты Жрецов. И Пи-Ти