вынырнувшая невесть откуда Леська аккуратно отодвинула Маняшу бедром и протянула Мите его шляпу и перчатки. С реверансом. Таким почтительным, таким трепетным, что это уже выглядело форменным издевательством! И где только научилась?
Урусов тонко усмехнулся, а Митя почувствовал, как его щекам становится жарко. Одарил Леську яростным взглядом – проклятая девка только безмятежно улыбнулась! – и ринулся вон.
Глава 4
Кровная знать и кирпич
– Берегись, паныч!
Истошный вопль донесся откуда-то сверху, Митя дернулся в сторону…
Его поймали за рукав и рванули в другую. Рядом, у самого уха, натужно ухнуло, тугой удар воздуха толкнул в лицо, а земля дрогнула.
Митя судорожно закашлялся, ладонью разгоняя взметнувшееся облако серой уличной и золотистой древесной пыли. В дюйме от носков его ботинок лежала рухнувшая с высоты укладка досок.
– Ах ты ж бестолочь безрукая! Я кому сказал крепить, кому сказал!
Наверху строительных лесов, покрывающих фасад новехонького доходного дома ни много ни мало в четыре этажа, пожилой мастеровой доской охаживал своего подручного. Парень закрывался от ударов и пронзительно верещал:
– Крепил я, дядька, как Бог свят! Знать не знаю, как оно развязалось!
А еще выше, в безоблачном осеннем небе парил крылатый силуэт, слишком крупный даже для самой большой птицы. Ее сложно было разглядеть против солнца, но Мите и не нужно было: он и так знал, кто она – та, что ждет и наблюдает.
Оставалось надеяться, что она хотя бы не станет вмешиваться сама, как и обещала.
– Митя, вы как? – встревоженно заглянул ему в лицо Урусов.
– Благодарю вас, Петр Николаевич, если б не вы… – Митя постарался улыбнуться как можно беспечнее.
– Пустое… – Урусов запрокинул голову, грозя парочке на лесах. – Вот я вас в участок!
– Простите дурака, баре, не хотел он! – бесстрашно перевесившись вниз, проорал старший.
– Не хотел… простите… – вторым голосом поддержал молодой, утирая капающую из разбитого гневным дядькой носа кровь.
– Пусть их, Петр Николаевич! – Митя оглянулся на оставшийся за спиной особняк – не выглядывает ли Антипка или Леська. Дверь оставалась закрытой, в окнах вроде никто не маячил… Тем лучше! – Пойдемте! – Митя потянул Урусова прочь.
Он не собирался терять ни минуты из-за такой мелочи, как просвистевшая мимо смерть!
– Тише, Митя! В вашем возрасте так к предмету обожания летят, а не прочь! – развеселившийся Урусов заметил, как Митя озирается. – Неужели внимание той курносенькой горничной вас так пугает? Напрасно, она милая.
Митя покосился на Урусова обиженно. Конечно, он понимал, что даже родство с Кровными Белозерскими не позволяет ему рассчитывать на внимание той же княжны Трубецкой, фрейлины императрицы, или иной полнокровной девицы, но… помилуйте Предки, горничная? Кровный княжич Урусов считает, что лучшего, чем горничная, внук городового не заслуживает? А еще боевым