двор, там у ларька есть столик. Посидим сегодня там, если не выгонят.
– О, круто! – зашумели подростки. – Не выгонят, мы ж не будем орать, только петь.
На том компания и порешила. Устроившись за неприметным столиком под густой сенью плакучих ив, они привлекли к себе пристальное внимание отдыхающих у подъездов жителей двора. Но как только Серега затянул свой привычный мотив, обыватели заметно расслабились. Ребята спокойные, мирные, не бухают, не шумят, да ещё и скрашивают досуг приятными песнями.
Едва начало темнеть, Юлька засобиралась домой.
– Ты чего, ещё рано, – возмутился кавалер, не отпуская девчонку из кольца рук.
– Лёш, мне надо, – многозначительно шепнула она, покрывшись стыдливыми пятнами.
– А, – понимающе согласился он, распуская сцепленные ладони. – Ты же ещё выйдешь?
– Ты в своём уме? Кто меня выпустит, темнеет уже.
– Ну блин, Юль, ё-моё, – всерьёз огорчился Лёха. Поднимаясь, однако, чтобы её проводить.
– Не надо, сиди, я бегом побегу, – упёрлась ладошкой ему в грудь Юлька. Лёха совсем сник. Он понимал, что в сложившейся ситуации спорить с ней совершенно бесполезно. А ведь он так хотел… Еле сдерживал бурю чувств, вызванную упругой попкой в его разбухших штанах. И на этот раз он бы ей показал…
– Всем пока! – махнула Юлька, слегка чмокнув в щёчку расстроенного кавалера, и опрометью метнулась в свой двор.
– Чего это она? – загудели мальчишки, одна Наташка благоразумно смолчала.
– Да в сортир приспичило, – в сердцах отмахнулся жених и, поёрзав на лавке, уселся удобней.
«Во даёт!» – про себя усмехнулась Наташка, оценив находчивость новой подруги, но вслух осадила парней:
– Мог бы и промолчать.
Лёха смутился, потупился и едва слышно буркнул:
– А что здесь такого… – но его уже не слушал никто. Гитара продолжила стонать про неземную любовь под ловкими пальцами чуткого парня, вызывая в душах подростков смятение и бурю эмоций.
***
Юлька едва успела заскочить домой, как тут же была выставлена матерью за дверь.
– Надо было пораньше прийти, беги, проверяй, не закрыл ли он дверь. Машка уже все мозги вынесла, мелкий у них спит и отец пьяный.
Юлька метнулась на площадку и вниз на восьмой, там у приоткрытой двери её уже караулила тётя Маша.
– Юля, ну что же ты, прозеваем мальчишку. У него такой взгляд, такой взгляд, как будто он уже там, вместе с ней, – девочка, не став слушать бред явно нетрезвой соседки, прямиком двинула в квартиру под номером двадцать девять.
Дверь, тихо скрипнув, открылась, и Юлька, облегчённо выдохнув, шагнула в кромешную тьму. Только сейчас она поняла, что не дышала от самой своей квартиры. Глубоко втянув в себя воздух, она щёлкнула выключателем. Вспыхнувший свет на миг ослепил, осветив такой же коридор, как и у неё наверху. Квартиры были идентичны и различались лишь этажами и внутренним убранством комнат. Не осмелившись заглянуть в тёмную кухню, Юлька