Хотела бы я быть рядом с тобой куда чаще, но обстоятельства выше меня. Прости.
– Катрина, я знаю, я люблю тебя. – Медленно выпуская из своих объятий, слегка расстроенным голосом произносил он. – Когда-нибудь я достигну богатства, я приложу все силы, меня ничто не остановит.
– Когда-нибудь. – Повторила я.
– Я всего добьюсь, дорогая, я довольно целеустремлён. А сейчас не смею тебя задерживать. Я могу понять твой долг, твоё желание трудится. А у меня есть свой. Жаль, что эти прекрасные минуты должны окончиться. Но ты скажи, после закрытия ты же найдёшь мне хотя бы пару часов?
– А когда-то было иначе? Я жду тех вечеров, когда мы можем посвятить себя друг другу. Только ради них я терплю всё остальное время.
– Бывали те печальные дни, когда мы не могли быть вместе.
– Милый, я предупреждала тебя заранее. А так, дорогой, я только и хочу быть рядом с тобой.
– Я знаю. Извини, я просто не хочу тебя выпускать. Всего лишь пытаюсь хотя бы на секунду отложить неизбежное.
Он ещё раз поцеловал мою руку, улыбнулся мне и пошёл наверх, а я спустилась к Клотильде, которая уже давно меня ожидала. Холодно на меня взглянув, она решилась высказать своё недовольство, которое я воспринимала довольно равнодушно.
– Опять вы задержались. – Недовольно начала она.
– Простите.
– Ох, юность. Вы бы поосторожней… хотя, это не моё дело.
– Раз вы так считаете.
– Если вы пришли, то подмените меня. Я и так из-за вас здесь всё ещё стою без какой-либо возможности покинуть её.
Она пошла наверх, а я снова встала возле кассы. Было достаточно народу и мне не так часто приходилось ждать. Где-то похаживал с гордой осанкой Генри Скотт, светловолосым мужчиной среднего роста лет двадцати шести. Англичанин по происхождению, но из-за семейных конфликтов переехал во Францию. Он вспоминал иногда об этом в грустные его дни, жалея о своём месте здесь. И хотя мне была интересна его история, но мне её он никогда не рассказывал.
Время шло, одни посетители сменялись другими, а я принимала деньги, сверяла стоимость с указанной, а затем записывала продажу, и так по замкнутому кругу. Когда вернулась Клотильда, я смогла переложить эту деятельность на неё, а сама следить за процессом со стороны, поскольку число посетителей уже начало непреклонно падать вниз.
Я снова начала ходить по этажу, рассматривая всё вокруг и случайно начала слушать посторонний диалог, который мне хорошо запомнился. Он был между двумя молодыми девушками с довольно яркими пышными платьями. У одной оно было желтоватого оттенка с тёмно-зелёной юбкой у другой – красной. Наверное, им казалось, что их никто не услышит, ибо был он, очевидно, не для чужих ушей.
– Скажите честно, вы же хотите отомстить мсье Реналю. – Спросила вторая.
– У меня нет причин на него обижаться. Вы же знаете, он как любой мужчина будет строить из себя покорного раба, пока ты сама такой не станешь. У них нет сердца.