Мириам Тэйвз

Все мои ничтожные печали


Скачать книгу

мир от желудочных паразитов, но я не уверена. Наша мама рассказывает подругам, что он изобретает лекарства от поноса. К лекарствам мама относится очень скептически. Знаешь, Ник, так она говорит, я действительно вижу мертвых. Я с ними общаюсь. Они для меня живее всех живых. Как это объясняет «твоя наука»? Ник с Эльфи давно собираются переселиться в Париж, потому что там есть какая-то лаборатория, где Ник может работать, и они оба любят говорить по-французски, обсуждать политические вопросы, носить шарфы круглый год и утешаться красотой Старого Света. Но пока дальше планов дело не идет. Они так и живут в Грязных водах, в Париже Северо-Западного прохода.

      У Эльфи красивые руки, не испорченные ни временем, ни солнцем, потому что она почти не выходит на улицу. Но в больнице у нее отобрали все кольца. Не знаю почему. Наверное, кольцом можно и подавиться, если его проглотить. Или можно стучать себе по голове – без остановки, в течение нескольких недель, пока не добьешься существенных повреждений. Кольцо можно бросить в бурную реку и нырнуть следом за ним.

      Как у вас самочувствие? – спрашивает Дженис.

      Если смотреть на Эльфи прищурившись с другого конца палаты, ее глаза превращаются в темный лес, ресницы – в сплетение древесных ветвей. Глаза у нее зеленые, как у папы, жутковато нездешние, очень красивые и беззащитные перед жестоким, кровожадным миром.

      Хорошо. Она улыбается слабой улыбкой. Хотво смерно.

      Что? – не понимает Дженис.

      Я поясняю: Она просто переставила слоги. Это такая игра. Наша мама любит такие шутки. Она имела в виду: смехотворно.

      Эльфрида, говорит Дженис. Над вами никто не смеется. Йоли, вы же не смеетесь над Эльфи?

      Конечно, нет.

      И я не смеюсь, говорит Дженис.

      И я тоже, внезапно доносится из-за ширмы голос Эльфиной соседки по палате.

      Дженис терпеливо улыбается. Спасибо, Мелани.

      Всегда пожалуйста, говорит Мелани.

      Значит, мы можем с уверенностью заключить, что вы нисколько не смехотворны, Эльфрида.

      Я сама над собою смеюсь, шепчет Эльфи так тихо, что Дженис не слышит.

      Вам было приятно увидеться с Ником и мамой? – спрашивает Дженис. Эльфи послушно кивает. И вы наверняка рады повидать Йоланди? Вы, должно быть, скучаете по сестре. Теперь, когда она уехала из Виннипега.

      Дженис смотрит на меня как-то странно, и мне почему-то хочется извиниться. Нельзя уехать из Виннипега, особенно – в Торонто, не избежав осуждения. Меняешь шило на мыло. Те же яйца, вид сбоку. Закатив глаза, Эльфи трогает пальцем швы у себя над бровью. Считает стежки. Из коридора доносится какой-то лязг, чей-то стон. Я хочу, чтобы вы знали, Эльфрида. Здесь вы в безопасности, говорит Дженис. Эльфи кивает и с тоской смотрит в окно, где вместо стекла вставлен небьющийся плексиглас.

      Ладно, говорит Дженис, оставлю вас наедине.

      Она уходит, и я улыбаюсь Эльфи. Она говорит: Иди ко мне, Шарни. Я подхожу, сажусь на краешек ее койки, наклоняюсь к сестре