как с головой ушла в мир торгашей, проводила время в компании друзей из технаря, предоставив сестренке выбирать свой путь самостоятельно, балуя нередко красивыми вещами.
Настала пора выбирать ВУЗ, или Выйти Удачно Замуж…
– Нет! В бухгалтерию – через мой труп! – категоричность в голосе не удивила, давно привыкли дети к материнской холодной отстраненности, к манере обрывистых фраз-приказов, потрясло нечто другое -впервые увидели взволнованную маму, у которой никогда так раньше не прорывались чувства.
Сылу Анваровна с сожалением смотрела на младшего ребенка, в дочке горел тот самый огонек, который когда-то привлек ее в покойном муже, очень творческом ранимом человеке.
Ничтожно ценимая, низкооплачиваемая, презираемая рутина советского счетовода не для ее младшенькой, и при всей своей суровости Сылу детей своих любила, и желала лучшей доли, Майя прирожденная торгашка, та не пропадет, Амалия с ее тонким чутьем может оказаться лишней в мире цифр.
В природной апатичности Сылу спасалась после смерти мужа, словно оторвался рычажок-переключатель солнца, перестав делиться остатками душевного тепла, женщина превратилась в подземного крота-отшельника, погружаясь в мир своих мыслей и воспоминаний, где могла найти утешение и покой.
Однако у Провидения на Амалию имелись свои планы.
В непрекрасное летнее утро, благополучно провалила экзамен на филфаке универа – экзаменатор посчитала, что девочка списала сочинение:
–Хочешь сказать, что сама написала? –грозно вопрошала монументальная тетка с рыбьими глазами,
–Взяла и сочинила? – вслух зачитала строки из письменной работы:
– «горным потоком обрушилась музыка, неистово забили по клавишам наполненные чувствами пальцы пианиста».
Амалия в гневе развернулась и зашагала прочь из аудитории…
Не решаясь спросить, что больше задело училку – горный поток или наполненные чувствами пальцы, упрямо не пошла сдавать второй экзамен, оскорбившись не на шутку, решила «наказать» обидчиков.
Дождь барабанил по стеклу, гора Тенкей давно покорена Булатом, Амалия уже в райцентре, вспоминала гордое начало взрослой жизни, сейчас смешно – конечно «наказала», но только вот кого?
Желание писать красивые истории никогда не покидало.
Эбекей.
Экстравагантная внучка цыганского барона и татарской деревенской девушки, Сара, для внуков ставшая эбекей, единственную дочь среди мальчишек-сыновей, нарекла звучным именем Сылу – красавица, а ее деток–майских погодков, редкими в семидесятые даже для русских, именами – Майя и Амалия, словно знала, что внучки в деревне надолго не задержатся.
В улыбке эбекей, каждая морщинка была насквозь пропитана загадкой, успев родить детей, на дорогах жестокой судьбы почти всех растеряв, никогда не переставала улыбаться, не позволяя личной трагедии затрагивать близких.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст