он станет для тебя самым настоящим Дьяволом. «Око за око» – его любимая игра.
Алекса была убита своими мыслями, которые начинали метаться от положительной до худшей стороны Рошфора. Она видела много противоречий, когда он герой в рассказах девушек, а когда заядлая тварь в мужском обличии. Но так же Алекса понимала, что все эти девушки – жертвы ситуации, которым была необходима любая поддержка даже под видом обычного внушения. Они видели своего палача спасителем, потому что были лишены другого выбора. Таким нечего делить, нечего рассказать, кроме как нового приключения в постели. Они даже забывают моменты своей прошлой жизни, просто потому что все плывут в одной лодке уже много лет, думая исключительно об этом глубоком синем море, в котором неизвестно, когда потонут. И чтобы в ней выжить, им, конечно, нужно держаться вместе. Только вот Алекса была в их лодке лишней. Она не могла перестать думать о корабле, который придет по волнам, чтобы ее спасти. Или о спасательном круге, благодаря которому сможет выбраться на сушу. Она просто не могла оставить затею о побеге, даже когда на кону стояла ее жизнь.
Прошли три недели. Дни тянулись медленно. Жизнь без окон была лишена красок. Каждые два дня Алекса наблюдала до тошноты обычной ситуацией среди здешних: то уводят Марию, то Ирину. И только она еще была на плаву, благодаря тому охраннику, что сломал ей ребра и разбил голову. Ее не трогали. Даже не приглашали в столовую, а приносили еду прямо в комнату. Ее походы начинались только с комнаты и до туалета, где она всегда была под прицелом охранников. Она больше не просила у них помощи, боясь получить новые побои. Но с другой стороны, она хотела призывать их к насилию, чтобы Рошфор не вздумал ее так быстро продать. Однако, эти черти, что всегда ходили с оружием и в своей серой униформе, даже не прикасались к ней. Не толкали к дверям, когда она могла застыть на месте. Не давали пощечин, когда она просила еще несколько минут на сборы. Они были снисходительны к ней. Но только к ней…
Алекса вспоминала несколько ночей, которые очень плохо спала. Бывало она слышала женские крики и выстрелы, а значит, эти твари не останавливали своих принципов. Они били, может, пытали, а может, и убивали. И только она была в некой безопасности.
Три дня назад, когда Мария вернулась «с работы», Алекса заметила на ее плече синяк.
– Что случилось? – спросила она тогда.
– Нахамила.
Алекса понимала, что язык – враг любого человека. Но разве нельзя быть чуточку понимающими? Ладно она, но Мария, которая всегда выполняет их приказы, даже не может сказать малейшее слово в их адрес. Они просто высасывают всех девушек до дна, лишают их внутренней оболочки, делая из настоящих людей кукол или роботов.
За три недели Алекса видела Рошфора всего два раза. Первый раз он сам к ней пришел в конце первой недели, когда она еще не торопилась вставать с постели. Он зашел в комнату и показал Марии и Ирине одним взглядом, чтобы они оставили его с ней одного. Он подошел к кровати и сел рядом, смотря в светло-серые глаза, которые были готовы