некоторые говорили, что это болтовня трусливых и завистливых баб.
–Что с девочкой,– прошелестел голос.
– Нога сломана. Избита, что внутри – пока непонятно,– отозвалась Настасья.
– Отойди, дай гляну, – прошелестел голос.
Старуха подошла и взяла девочку за руку. Варваре показалось, что тело девочки окутало сияющим облаком. Она моргнула. Может, просто показалось?
– Да, нехорошее дело. Настасья, пойдем, дам травы. Отвар сделаешь. Варвара – воду ставь, грей.
–Еще ты, – направила она узловатый палец на Варвару, – давать будешь ей утром и вечером, каждый день, отвар, по половине кружки. Кружку оставлю.
Она достала небольшой деревянный стакан, выточенный из цельного дерева:
– Из него поить будешь. Как закончится, скажешь Настасье, еще отвар сделает. Травы ей оставлю.
Старуха повернулась и пошла к двери, оглянувшись перед выходом.
Варваре на миг показалось, что глаза старухи сверкнули зеленым светом, молодо и ярко. И не старуха это вовсе, а статная молодая женщина с длинной русой косой. Но тут же видение пропало. Из дверей выходила согнутая грузом прожитых лет древняя старуха в черном, опирающаяся на клюку.
– Свидимся еще. Хотела дочку – и получила,– сказала Варваре бабка Марфа и вышла.
Потянулись дни. Девочка потихоньку приходила в себя. Пила отвар, воду. Немного начала есть. Была она очень маленькая и худенькая. Только к Рождеству понемногу начала ходить по избе.
Девочка сначала очень пугалась шумных мальчишек, потом привыкла. Средний, Павел, вырезал ей игрушки из чурочек. Вырезал куклу, по частям. Приделал руки и ноги на деревянные крепежи. Сам придумал. Они даже двигались. Голову посадил – выпилил круглешок, и приделал. Варвара с Машенькой нарисовали лицо. Ни у кого такой куклы не было, не только в деревне, но и в городе. Варвара сшила из лоскутков одежду. Девочка спала с куклой, играла, одевала ее.
Когда первые боли прошли, девочка смогла говорить, и Варвара спросила:
– Тебя как зовут?
– Никак, – ответила девочка.
– Так не бывает,– влез Сенька.– Меня вот мама Сенечкой зовет. – Так я Семен, а все вокруг Сенькой кличут. Тебя же дома как-то звали.
– Меня дома звали – эй, ты, и иди отсюда, дрянь. – сказала девочка. – Но очень давно мама и бабушка называли меня Машенькой.
– Значит, Машенька, Мария,– сказала Варвара,– И мы тебя так звать будем.
Павел с Иваном, когда узнали про этот разговор, мрачно переглянулись. Это взгляд своевременно заметила Варвара, и прикрикнула:
– Не лезьте, без вас разберутся. Малы еще во взрослые разборки встревать.
Когда переломы зажили, Машенька начала вставать.
– Тетя Варя, можно я помогать буду.
– Помоги. Вот веник, мети пол понемногу.
Малышка хвостиком ходила за Варварой. А однажды ночью пришла к ней под одеяло:
– Тетя Варя, мне страшно. Можно я радом полежу?
С тех пор спала она возле нее. Варя поправляла одеяло на девочке. Как же настрадалась малышка. Она же ее купала.