него записано пятеро детей, но при этом не женат, – добавил Незабудько. – Я отправил запросы, сегодня выясним, кто жена и где они все проживают реально.
Савельев полистал протокол и, покачав головой, прочитал:
– «При осмотре камер видеонаблюдения было выяснено, что провода до третьего этажа идут к одной коробке, а на четвертом стоит отдельный блок, на нем запитана видео система на три квартиры последнего этажа, а также на обзор выхода на чердак со стороны коридора. Система повреждена. Передача данных шла на компьютер отца убитой, поэтому запись есть, но ровно до момента повреждения. Остальные видеокамеры – с первого по третий этаж, камера на вход в подъезд, камера на парковку – работали исправно.
– Есть что полезное на записях?
– Успели изучить пока за месяц, – ответил Фомин. – Ничего подозрительного: жители дома, дворники. Уборщица мыла подъезд два раза в неделю. Несколько раз приезжала скорая на второй этаж в шестую квартиру. Посторонних не было, по словам владельцев квартир.
– Стало быть, преступник мог попасть в подъезд незамеченным только через крышу? – предположил Савельев.
– Вероятнее всего так, – согласился Фомин. – Замок на решетке лестницы на технический этаж взломан. Теоретически могли и раньше сломать.
– Уборщица в этот день работала?
– Нет, накануне. Сказала, что замок был на месте. Говорит, что всегда обращает внимание на чердаки. Отметила еще, что видела Лизу тем утром, она с чемоданом заходила в подъезд.
– Общалась с ней?
– Говорит, что Лиза поздоровалась. Уборщица – таджичка, по-русски говорит с трудом.
– Зачем она приходила, если не делала в тот день уборку?
– Принесла из управляющей компании новый коврик к входной двери.
– Кто еще живет на последнем этаже?
– Никто. Там три квартиры. Все пять лет, пока Лиза училась во Франции, этаж пустовал.
– Выяснили владельцев остальных квартир?
– Да. Обе принадлежат отцу убитой.
– О как. – Савельев снял очки и взглянул на Фомина. – Он об этом упомянул?
– Нет. Сегодня будем выяснять, почему.
– Давайте пошустрее. – Савельев поднял палец вверх. – Дело на контроле там.
– Есть, пошустрее, товарищ генерал.
Вернувшись в кабинет, сотрудники отдела выпили кофе, и Фомин распределил дела на день.
– Петр, ты чего такой бледный? – заметил Егор, внимательно посмотрев на Незабудько.
– Да чет живот прихватило, Егор Алексеевич. Выпил таблетку, пройдет.
– Все болезни на время расследования отменить, – сказал Фомин.
– Так точно, товарищ полковник, – улыбнулся Петр.
Улыбка вышла вымученной, губы Петра сжались от очередного приступа боли, которая не отпускала уже второй день.
Фомин повернулся к Разумову.
– Иван, как ты понял, на тебе литературная звезда, точнее ее пропавший муж. Едешь в деревню Гора. Будет нужна помощь, звони. И еще – про заявление. Через положенное время оформи, как надо.