дамочка такая, думаю, медсестра что ли. Хотя нет, никакого халатика на ней белого и шапочки с крестиком красным не разглядел. И она, прям как змея тропическая, тоже в таком же, как у мужика, блестящем, по фигуре скроенном спортивном что ли одеянии, ну прямо фея из космоса. Или вот: как морской дьявол из той картины, только без плавника. А красивая – не передать. Только что-то вдруг знакомое почудилось, да я тут же отвлекся и пошел оглядываться на остальное. Короче, у меня, старого, от всего этого аж рот открылся. А как закрыл его – чувствую от удара челюстью, звук какой-то другой получается – не мой. Проверил языком – так и есть: все зубы на месте. И вот еще заметил, что курить не тянет, нету слизи в груди никакой. Ну и хмель, что характерно, прошла.
– Простите, товарищ, – говорю мужику, – не знаю как вас по имени-отчеству. Что за научный экскремент такой надо мной производится? Может случилось чего, заболел остро, инфаркт какой, например миокарда, подхватил – заразился, или воспаление легких открылось?
А он улыбнулся так успокаивающе и пошел мне осторожно объяснять, что к чему. Говор его был совсем не таким, как я описываю, а очень культурный и грамотный, почище чем у нашего директора школы Зинаиды Степановны. Она, ты помнишь, любила вставлять в предложения словечки «непосредственно» и «весьма и весьма». Некоторые ученики даже считали, сколько за урок выходило. Но я, короче, передаю, то что слышал, своими словами, как могу:
– Вы, Федор Тимофеевич, будьте покойны и внимательно выслушайте меня. Да, можно, конечно, ваше состояние и болезнью определить, а может быть это и не заболевание вовсе, а определенного свойства, так сказать, миссия, данная природой вам одному. Мы пока еще не пришли к единому мнению. Но для нас, ученых, это прежде всего уникальный эксперимент. Чтобы вас не шокировать, я думаю, прежде всего предложить вам выпить такую жидкость… в общем ту, что предупреждает психтравму и шок.
Тотчас дама в змеиной чешуе, улыбаясь, подошла к шкафу, похожему на автомат с газированной водой, только весь блестящий он был такой, никелем покрытый. Нажала, значит, на кнопку, пшшш и в пластмассовый стаканчик полилась розовая жидкость, уж больно, правда, ничтожное количество. Решили, думаю, опохмелить меня, так этого маловато. Она, значит, ставит стакан на никелированную тележку и подвозит к кровати моей белой. Мужик берет этот стакан и протягивает мне. Я же не решаюсь пригубить шипучку, поскольку в мозгу моем возникло некоторое подозрение, а не запланированная ли это моим несостоявшимся зятем-шпионом, прикинувшимся студентом дружественной страны, акция, чтобы посредством особого напитка завербовать меня в свои агенты. Ведь тут вокруг меня явная заграница – вон как все блестит и белеет. Небось и таракан не пробежит по тумбочке и клопа на простыне не увидишь. Наверно, в подвале общежития оборудовали свою шпионскую точку, сюда меня и приволокли по пьяне. Тут может где-нибудь и этот изменник-зять мой прятался от дочки до поры до времени, меня поджидал, провокацию готовил, вербовал таким вот образом других