челюсти, напрягая желваки.
Снегов же закинул сигару в зубы, а затем раскурил её, используя собственную ладонь. Это был не фокус и не работа на публику. Он делал так постоянно – слишком привычными и обыденными были для него все движения.
От соприкосновения с кожей сигара задымилась. Из этого я сделал вывод, что, будучи сильным Витязем, Андрей Снегов использует метод частичной брони и тепловой урон, который виртуозно направляет только в одну точку – на кончик сигары.
Клубы сиреневого дыма расплылись над столом. По салону распространился приятный древесно-ореховый аромат.
Снегов откинулся на спинку кресла, раздувая сигару и пристально разглядывая меня сквозь густой дым.
Стюард тем временем сервировал стол, а другой помощник принёс глиняный графин с золотистыми узорами, расставил маленькие керамические пиалы и разлил в них жидкость лимонного цвета.
– О, да вы подготовились, Андрей Аристархович. – Маямото оценивающе глянул на графин и пиалы. – Это лучшее рисовое вино Янамара, могу не сомневаться. Даже по запаху чувствую, что его произвели в известнейшей винодельне «Невинная Чистота», не так ли?
– Ваш нюх, как всегда, вас не подвёл, господин Маямото, – кивнул Снегов, пыхнув дымом в лицо толстяка.
Фраза прозвучала настолько многозначительно, что торгаш закашлялся, но сделал вид, будто это от дыма.
Я переглянулся с Акулиной, сидящей напротив. Девушка чуть сощурилась, будто прося меня расслабиться, но напряжение лишь росло. Меня не покидало чувство, что лучшим рисовым вином Янамара и сигарным дымом будет сопровождаться сделка по увеличению моего долга и службы.
Акулина снова повернулась к седовласому толстяку.
– Господин Маямото, прошу вас.
Тот прокашлялся, после чего достал из кармана пиджака вдвое сложенный лист пергамента. Не узнать его было невозможно.
Это был мой контракт.
Именно его Маямото совал мне под нос, чтобы сообщить, что теперь я должен его Торговому Дому пятьсот тысяч золотых брумов, либо десять лет службы. Это случилось ещё в конце лета.
Толстяк развернул лист, исписанный иероглифами, и положил его на стол, чуть подвинув пиалу с рисовым вином.
– Что ж, господа присутствующие, данный документ подтверждает, что Кирилл Миронович Волков, тоже здесь находящийся, служит на Торговый Дом Маямото и будет служить ещё долго. Также здесь указано, что господин Волков должен мне приличную сумму, так как будучи старшим учеником Фуми Галея, он забирает долги своего учителя, которые я выкупил. Конкретные суммы и сроки указаны в документе.
Акулина опять загадочно улыбнулась.
Она наконец поняла, каким образом Рио Маямото заставил меня работать на его Дом. Этот вопрос мучил её с первого дня нашего знакомства.
– Всё верно, мой дорогой Оками? – уточнил у меня толстяк. – Я ничего не придумал? Ты подтверждаешь мои слова?
Пришлось кивнуть.
– Подтверждаю.
– Кирилл Миронович Волков был принят на службу в качестве моего телохранителя