Драконом не справилась бы и целая стая волкодлаков, а уж одиночка и подавно был обречен.
Не имея возможности или нехотя убегать, мы стояли, поддерживая друг друга в десятке шагов от Дракона. Говорят, что в такие минуты люди вспоминают самое дорогое, что было в их жизни. Не знаю, о чем думал волкодлак, но я за одну долю секунды во всех деталях успел увидеть момент первой встречи с Алисой.
– Александр Стефанович, вы чай с пирожными будете? – спросила она и в мой мир вернулись краски.
Еще я успел подумать, что умереть, вспоминая любимую – это не самый плохой вариант. Еще, что смерть в драконьем пламени – это быстро. Еще, что у меня нет детей и наш род умрет вместе со мной. Мне стало грустно, то ли от того, что я подвел своих усатых предков, то ли от того, что больше не увижу Алису.
Дракон смотрел прямо на меня огромными желтыми глазами и чуть повел вниз и назад головой, как всегда, делают драконы перед огненным залпом.
Вот и все…
Однако неожиданно ситуация в корне переменилась! Огибая Казанский собор, на всех парах выскочил Индрик-зверь. Божественно белый зверь мгновенно оценил картину происходящего и взгляд его васильково-синих глаз подарил надежду всем людям на площади. В ту же секунду Индрик-зверь бросился на Дракона!
Это было эпично! Индрик-зверь ударил своим рогом прямо в середину драконьей груди. А наш русский Индрик-зверь – это вам не европейская лошадка с рогом во лбу. Индрик-зверь – это ого-го! Он – «всем зверям отец» и рог у него соответствующий.
Невольно я начал вслух как молитву читать стихи из «Голубиной книги»:
Когда он своим рогом поворотится,
словно облацы по поднебесью,
вся мать-земля под ним всколыбается,
все зверья земные к нему прикланятся,
никому победы он не делает.
Огромным рогом да с разбегу ударил Индрик-зверь Дракона в грудь! Ударил… и отлетел. Только раздался металлический звук над городом, словно враз сотня колоколов в набат ударила. Но не таков Индрик-зверь, чтобы от первой же неудачи унывать. Вновь набросился он на Дракона.
Сошлись они на Невском проспекте.
Начали они, звери, дратися:
Охота им царями быть,
Над всеми зверями взять большину,
И дерутся они о своей большине.
Силен Индрик-зверь, да и Дракон не слабже. Хорошо, что хоть дыхалка у него сбилась от первого удара рогом в грудь. Да так сбилась, что не может Дракон прямо сейчас огнем плюнуть. Потому зубами рвет он Индрик-зверя, когтищами своими ранит. И льется рекой на белый снег алая волшебная кровь. Но и самому Дракону плохо приходится. Уже пробил Индрик-зверь драконью броню-чешую! Уже хлещет черная кровь из драконьей раны! И рана та все глубже становится с каждым новым ударом рога.
Четыре крылатые валькирии сверху безучастно наблюдали за смертельным сражением исполинских зверей, всем своим видом давая понять, что их дело сторона.
– Ксаверий, нужно помогать! Боюсь, что не справится в одиночку Индрик-зверь