Федотов. – Случаи дефектов были, но не у всех изделий.
– Мне кажется, всему виной межвальный подшипник. Только при его разрушении может возникнуть цепная реакция, которая приведёт к повреждению остальных деталей двигателя, вплоть до лопаток, – сказал я и все внимательно уставились на меня.
– Ты серьёзно?! – хором задали мне вопрос три больших начальника.
– Абсолютно.
Пару минут каждый из старших товарищей ещё рассуждали, а потом сошлись на мнении, что эту информацию следует передать «двигателистам». Ещё раз попрощавшись со мной, меня отпустили переодеваться.
Из здания школы я вышел в одиночестве, обратив внимание, что свет продолжал гореть в нескольких кабинетах. За территорией мне предстояла двадцатиминутная прогулка до моего дома.
Путь пролегал через самые живописные площади Циолковска. Здесь и центральный парк, и «лес-треугольник», и небольшая школа под номером 3. Названа она в честь знаменитого испытателя Юрия Гарнаева. В Циолковске вообще, куда ни глянь, всё дышит и говорит об авиации.
Мороз крепчал, но в своей модной «Аляске» мне было достаточно тепло. Вообще, отдавая за эту куртку немалые деньги, я сомневался в том, что буду гармонично смотреться на фоне своих коллег в пальто или полупальто с меховым воротником.
За убаюкивающим скрипом снега под ногами и размышлениями о зимней моде, я и не заметил, как прошёл стадион «Восход». Яркий свет его прожекторов был отчётливо виден из любого угла «леса-треугольника». Долго можно любоваться торжественным фасадом стадиона с монументальной колоннадой, вознесённой на два этажа и гранитной лестницей, ведущей на трибуны.
Прохожу квартал по улице Маяковского и вижу один самых известных жилых домов. С виду это обычная «сталинка», чей вид не такой роскошный, как рядом стоящие. Здесь её называют «дом-лётчиков». Количество заслуженных людей, проживавших и проживающих в этом доме не пересчитать.
И вот именно сейчас, я вспомнил сегодняшний полёт. Каждую секунду и параметр на приборах. Со сложной ситуацией справился, остался жив и посадил самолёт. Могу ли теперь ассоциировать себя с теми людьми, чьи подвиги сподвигли дать имя этому дому? Думаю, что мне до них расти и расти. А может и никогда не дотянуться.
Перешёл улицу и направился к своему дому. Нельзя в этот момент не посмотреть на гостиницу «Дружба», которую строили для конструкторского бюро Туполева. Большое здание из красного кирпича с лепниной на фасаде, эркерами и ещё чем-то. Когда мы первый раз гуляли здесь с Верой, она столько архитектурных терминов упоминала, что я потерялся.
Что касается нашего дома, его построили недавно. Специально для проживания слушателей и других лётчиков из Циолковска, кому не хватило квартир в других районах города. Удивительно, но я не думал, что во времена Брежнева будут строить пятиэтажный дом, да ещё и с универмагом на первом этаже.
Я уже почти прошёл мимо витрины, как вдруг открылась дверь и на мороз выскочила пара молодых ребят.
– Ой! Простите, – извинился парень, который чуть