экспедиции. Наиболее очевидным объяснением отрывка является миф об Орфее и Эвридике – Орфей почти спас свою возлюбленную, однако на самом выходе из Аида, или Тартара, оглянулся и навеки потерял ее. Анджела Валко полагала, что отрывок этот связан не столько с мифом об Орфее – и его лире, которая, как вам известно, была найдена в Глотке Дьявола, – но имеет отношение к духовному странствию, восхождению отдельной души из тьмы самости к обретению высшего предназначения.
– В вашем толковании Анджела становится кем-то вроде суфийского мистика, – заметил Бруно.
– Действительно, она была необыкновенным человеком, – проговорила Вера. – Будучи ярым ученым, считала, что ее исследования – своего рода духовное путешествие. Полагала, что материальный мир является выражением бессознательного и что это коллективное бессознательное и есть Бог. Слово Господне сотворило вселенную, и каждый человек может получить доступ к первоначальному языку через бессознательное. Вы можете назвать ее сторонницей Карла Юнга, однако история мистицизма подобного рода началась задолго до него. Во всяком случае, отрывок заинтересовал Анджелу тем, что в нем была обозначена траектория, уводящая из бездны к небу, от тьмы к свету, из ада к раю. Каждый шаг по ней удаляет ищущего от хаоса, направляя к обители красоты и порядка.
– Подобно лестнице Иакова, – заметил Верлен.
– Или страсти к коллекционированию, – проговорила Вера, посветив фонариком в комнату.
Охотник не мог поверить своим глазам. Здесь в стеклянных витринах находились тысячи разновидностей яиц. Простые крашеные птичьи; яйца дронта, разрезанные и подписанные; законсервированные в формальдегиде яйца малиновки, в которых птенец скрючился в скорлупе, словно горошина в стручке. Здесь были хрустальные и украшенные драгоценностями яйца, а также подаренные дворами Дании и Франции. Довольно странно. Верлену стала любопытна личность коллекционера.
– Яйцо, какое вы показывали мне наверху, прекрасно гармонирует с этим собранием, не так ли?
– Идеальным образом, – негромко проговорил Бруно. – Но откуда оно взялось?
– Я никому не говорила о нем, – пояснила Вера, – однако пришла сюда не для того, чтобы восхититься коллекцией. На мой взгляд, то, что Анджела Валко обладала одним из яиц Фаберже и нашла способ закаталогизировать его в наших архивах, – не простая случайность.
– Неужели вы серьезно считаете, что между одной из наших лучших ученых и музейным собранием может существовать какая-то связь? – усомнился Бруно.
– Вполне возможно, – сухим тоном ответила Вера. – Не буду сверх необходимого докучать вам результатами моих исследований, однако сейчас я плотно занимаюсь размножением нефилимов. Оказывается, когда-то рождение из яйца было обыкновенным среди самых чистопородных… и отпрыски их выделялись силой, красотой, ловкостью и умом.
Взгляд мужчины упал на иллюстрацию