в мире и согласии, и даже достатком их Бог не обидел. Птичка приняла на себя такой труд: каждый день улетала она в лес и приносила оттуда вязанку валежника. Мышка воду носила, печь растопляла и стол накрывала; а колбаска готовила.
Кому хорошо живется, тому все большего да большего хочется! Так-то и случилось. Встретила однажды птичка по пути в лес другую птицу и рассказала ей, как ей живется, и похвалялась своим житьем. А встречная птица и скажи ей, что хвастаться нечем: что она, мол, больше всех работает, а те двое там живут в холе да в воле. Ведь вот, например, мышь: печь затопила, воды натаскала – и ушла себе в свою каморку спать, пока ее не позовут стол накрывать. А колбаска? Та все дома торчит, за кушаньем присматривает, а как наступит обеденное время, так ей стоит только раза четыре по каше или по овощам перекатиться – смотришь, они и жирны, и сóлоны, и совсем готовы, хоть на стол подавай… Вот прилетела птичка домой, сбросила с себя свою вязанку, сели они все за стол, а после стола завалились спать и проспали до самого утра… Чем бы, кажется, не житье?!
На другой день птичка заупрямилась и не захотела больше дров таскать, ссылаясь на то, что уж довольно она у своих товарищей в слугах была да в дурах, – не хотят ли они, мол, с нею делом поменяться и попытать свои силы на ее работе. И, как ни упрашивали ее мышка и колбаска, птичка все же настояла на своем! Делать нечего, надо было испробовать – бросили жребий, и выпал жребий колбаске дрова таскать, мышке – стряпать, а птичке – воду носить.
Что же случилось? Колбаска направилась в лес, птичка развела огонь, мышка горшок в печку сунула, и стали выжидать, когда вернется колбаска с запасом дров на следующий день. Однако же колбаска так долго не возвращалась, что на них обеих скука напала, и птичка вылетела колбаске навстречу. И что же? Невдалеке от дома, при дороге, видит, как собака преспокойно уплетает колбаску. Птичка накинулась на собаку и стала прямо-таки укорять эту хищницу в насилии; но слова ее так и остались словами: собака оправдывалась тем, что отыскала будто бы у колбаски какие-то секретные письма в сумке, а потому и решилась лишить ее жизни.
Птичка опечалилась, подхватила вязанку дров на себя, полетела домой и рассказала все, что видела и слышала. Обе они с мышкой очень горевали, однако все же уговорились не расставаться и делать все возможное для их общего блага. Вот и пришлось птичке стол накрывать; а мышка вздумала готовить и захотела подражать колбаске: «Вот покатаюсь по овощам да поваляюсь, так они и посолятся, и промаслятся». Но чуть только она забралась в овощи, кто-то сцапал ее, и должна была она с жизнью расстаться.
Когда птичка пришла и вздумала подавать на стол, то у печки и повара не оказалось. Птичка, растерявшись, всюду стала разбрасывать принесенные из лесу дрова, стала звать и разыскивать, но все же нигде повара не разыскала. А между тем по неосторожности дрова как-то