я не люблю. Схватывай на лету. Да и не записывай, ты должна хранить всё это здесь!
Хозяйка проворно для своей комплекции вырвала у меня из рук блокнот для записи, грифель я от неожиданности выронила сама. А потом Ванда приложила указательный палец к моему лбу. И так больно тыкнула, я думала, у меня череп треснет.
– Мелиссой управляет Юпитер. Такого тебе в школе не рассказывали, верно? Как и четвергом. Поэтому мы начинаем сегодня. Молиться умеешь?
Вопрос застал меня врасплох. Не то чтобы я не верила в Единого Бога, но, живя в приюте, поневоле научишься полагаться на себя больше, чем на Небеса.
– Ну, монашки пытались приучить нас к молитвам на восходе и закате Солнца…
– Значит, закрой глаза и моли Бога, как умеешь, о том, чтобы он позволил тебе проникнуть в тайны. А главное, скажи, «восстанови моё равновесие в мире». Ну, что смотришь, как собака на блоху? Давай!
Ванда села на табурет и сложила руки на животе.
Я некоторое время смотрела на неё, но потом поняла, что теперь ход за мной. И время позднее, чтобы стоять и таращиться на хозяйку. Ей виднее.
Так, закрыла глаза, мысленно произнесла три строчки молитвы и добавила слова, подсказанные Вандой.
И ничего не изменилось. Никакого дуновения ветерка или внутреннего сияния света прозрения!
– Ну что застыла? Теперь мельчи, а я посмотрю, – Ванда подвинула мне каменную ступку с пестиком.
Ага, Стефа говорила, что надо прям в порошок истолочь. Только растение ведь не засушенное, только тюря получится.
– Вот, моё возьми, а твоё я засушу, – улыбнулась хозяйка, поймав мой растерянный взгляд. – Проверить хотела, как ты справишься. Вижу, что соображаешь немного, чутьё меня не подвело.
Истолочь в ступке сухие листья и корни было нетрудно, я нашей травнице в приюте с малолетства помогала, большего мне и не доверяли.
Тем временем Ванда встала и достала из шкафа пустую банку с широким горлышком.
– Теперь порошок сюда, а сверху лей спирт, – приказала она. – Да смотри, чтобы жидкость покрывала порошок. И не разбрызгивай! Вот так, аккуратно. И на огонь!
Плитка-самопалка была, в точности как у Дорофеи дома. Только выглядела посолиднее.
Я делала всё, что говорила Ванда. Аккуратно помешивала темнеющую жидкость и пыталась почувствовать вибрации вокруг себя. С последним выходило туго.
И спросить было страшно, вдруг хозяйка сразу поймёт, что я не ходила в ученицах?
Пока я мешала настойку, думала о том, как мне повезло. Ванда не выгнала меня, платить неплохо обещала, ещё и ритуалам научусь. Говорят, она знает такие, какие другим и не снились. Ни в одном учебнике их описаний не найдёшь.
А потом я услышала. Сначала думала, что показалось. Но нет, голос мелиссы был похож на шёпот травы, колышемой лёгким ветерком.
Она говорила что-то про Серу и Ртуть. Про Силу, которую готова мне отдать! Вот это да!
Я и раньше знала об этой своей способности слышать голоса растений, но никогда ещё не ощущала их так явно, словно они на ухо нашёптывают.
– Что значит «сжечь мёртвую