и удивленно уставилась на нее. Женщина раздраженно дернула за руку:
– Пойдем!
– Простите, а куда вы так спешите? – спросила Саша, глядя почему-то на девочку. Та ей улыбалась и показывала язык.
– Как куда? – бросила женщина, так же не глядя на Сашу. – На поезд.
И махнула рукой на деревянный указатель-стрелочку: «Вокзал».
Саша несколько раз моргнула. И как она не заметила его раньше? Значит, скоро можно будет сесть в теплый вагон и уехать домой.
– А вы почему не спешите? У вас на скорый билет?
Саша сунула руку в карман и нащупала сложенную вчетверо бумажку. У нее же есть билет! От соседства с мокрыми варежками края у него слиплись и пошли волнами. Окоченевшие пальцы не слушались, но Саше кое-как все же удалось развернуть билет. Женщина заглянула Саше через плечо и разочарованно вздохнула:
– А, у вас обычный. Тогда можете не торопиться. Пойдем, – сказала она уже девочке и снова потянула ее за руку.
На этот раз девочка не сопротивлялась и поплелась за матерью.
Саша стояла и смотрела им вслед. Почему-то ей ужасно хотелось, чтобы девочка обернулась и еще раз показала язык. Но девочка покорно шла по просеке, словно и думать о ней забыла.
Саша посмотрела на темную тропинку, с которой сошла. Она казалась холодной и безлюдной и больше никуда не манила. Да и зачем было идти дальше в лес, когда деревянная стрелка явно указывала в направлении вокзала. Саша еще раз взглянула на свой билет и пошла вслед за женщиной с девочкой, крепко прижимая к себе мотошлем.
Когда вдали послышался шум подходящего поезда, на улице окончательно стемнело. Значит, сейчас все-таки вечер, отметила про себя Саша. Можно будет устроиться на верхней полке, воткнуть в уши беруши и проспать до самого дома. Главное, чтобы в вагоне работало отопление.
От мыслей об одеяле Саша еще сильнее ощутила морозное дыхание зимнего леса. Ее собственное дыхание уже не согревало ладони, и она держала руки в карманах, нервно теребя скомканные варежки. Впереди уже показались зажженные фонари, и Саша шла на их свет. Наконец она различила впереди станцию и длинный узкий перрон, почему-то огороженный железной сеткой. Дорога привела ее к лестнице перед закрытой калиткой, которую тряс интеллигентного вида мужчина с черным ободком волос вокруг гладкой лысины. В одной руке он держал ушанку и поводок, а другой вцепился в сетку калитки.
– С собакой нельзя, – бесцветным голосом проговорил человек по ту сторону калитки.
– Я же вам говорю: на собаку отдельный билет, вот!
Мужчина просунул через сетку свернутую в трубочку бумажку. Человек по ту сторону даже не взглянул на нее.
– С собакой нельзя, – повторил он таким же бесцветным голосом.
Саша подумала, что он может отвечать так сколько угодно раз, невзирая ни на какие аргументы.
– И что вы предлагаете мне делать? – Мужчина в отчаянии всплеснул руками. Поводок натянулся, и немецкая овчарка, до того смирно сидевшая у его ног, поднялась и оскалилась