в пару глотков допив чай, я поднялась. – Спокойной ночи.
С помощью горничной я быстро умылась и легла в постель. Насыщенный событиями день дал о себе знать, так что стоило коснуться подушки, как глаза сразу начали слипаться. Уже засыпая, я взмолилась богам, чтобы жуткий городок с грубияном соседом оказались кошмаром и новый день расставил все по своим местам.
Вот только, утром кошмар не только не закончился, но и продолжился, на этот раз получив воплощение в виде школьной формы. Стоило выйти из ванной и увидеть Мэйсу, держащую в руках что-то серое и невзрачное, как лицо вытянулось само собой.
– Ее принес посыльный. В записке было сказано, что так одеваются все ученицы, – принялась смущенно оправдываться горничная. – Примерьте, уверена, вам очень пойдет. Вы такая красавица, что в любой одежде будете неотразимы.
Увы, зеркало утверждало обратное.
Серый пиджак с более темным воротником, белая блузка, серая юбка, серый жакет… Серая мышь, да и только! Если бы не мои переливающиеся бирюзовые волосы, заплетенные в две сложные косы да дневной макияж, я бы вовсе превратилась в бесформенное пятно. Вдобавок не покидало ощущение, будто форму до меня уже носило с десяток учениц, и за годы службы несчастная одежда полиняла и ужалась, начисто потеряв первозданный вид.
– Милая… – стоило спуститься к завтраку, как в маминых глазах отразилось страдание, чашечка кофе в ее руке опасно задрожала. – А почему ты не надела украшения? Свою любимую изумрудную брошь? Или ту подвеску, что мы подарили тебе на день рождения. Она бы освежила твой наряд.
– Меня устраивает и так, – кратко отозвалась я.
– Ничего, сегодня, так уж и быть, придется потерпеть, а завтра я обязательно приглашу портного, и он сошьет нормальную форму вместо этого безобразия, – пытаясь лишний раз не смотреть на коротковатую юбку, нарочито бодро заверила мама.
Быстро доев, я вернулась в комнату. Кроме формы, посыльный принес также учебники, план школы вместе с уставом и расписание. Последнее утверждало, что сегодня у нас только пять уроков. Собрав сумку, я пожелала маме хорошего дня и, набросив серый плащ, вышла из дома.
На улице уже ждала карета. Забравшись на сидение, стукнула в стенку, давая кучеру знак трогаться. Городок оказался скучным, тусклым и сонным. Чистенькие узенькие улочки, маленькие, удивительно похожие друг на друга дома из грубого камня и серыми крышами. В столице было принято иметь огромный сад, территории огораживались высокими заборами. Здесь же – крохотные огородики и заборы по пояс, расстояния между домами и вовсе такие, что при желании можно не ходить в гости, а просто покричать в окно.
Школа также не поражала воображения и не вызывала восторженного екания внутри. Она состояла из нескольких зданий и башен, расположенных вокруг небольшого внутреннего дворика. Единственное неожиданно яркое пятно – статуя мужчины, чья длинная мантия была раскрашена в оранжевый и обильно расписана мелкими цветочками.
Зайдя в школу, я передернула