а холод. Из-за бурана мы не смогли передать образцы в штаб. Но пока назвали этот вирус «Крион».
Я не понимаю зачем он мне всё это рассказывает. Голова начинает болеть от такого потока информации.
Герман надел рюкзак, подошёл к оборудованию, отключил его. И повернулся ко мне:
– Выключи генератор, будь добр.
Я прошёлся по гроту и щёлкнул тумблером. Прожекторы тут же потухли. Возле меня голубоватым свечением озаряла темноту Айо.
– Занятное явление, – заметил Герман светящуюся собаку и включил фонарик. – Поехали.
Я шурша подмерзающим костюмом, двинулся к выходу из грота. Айо шла между мной и нашим новым спутником. Герман ступал впереди бодрее, чем раньше.
– Когда заражённый засыпает, температура его тела падает, и вирус переходит в активную фазу. Что-то там ломает в ДНК или в мозгу, меняя режим организма с «разогревание» на «охлаждение». Поэтому я не сплю. Но, к сожалению, без сна мозг и сам начинает разрушаться. Главное не допустить распространения этой заразы. Ну и тебя доставить живым. Так что, не снимай костюм. В туалет в штабе сходишь, – пояснил Герман и добавил. – Можешь не переживать за то, что я тебе наговорил. Мне просто очень хочется поделиться тайнами, они жгут меня изнутри, а в Пандоруме и так о них все знают. Так что, мы иногда рассказываем людям о себе, а потом стираем всё из их памяти. Получается, как бы и рассказал, облегчил душу, и в то же время, тайное осталось тайным. Так мы действуем на виду у всех, оставаясь в тени.
Меня, мягко говоря, шокировало его заявление. Я не хотел связываться с каким-то тайными фанатиками и обдумывал, как добраться до Ника и покинуть это проклятое место.
Мы вышли из грота. Нас встретила снежная звёздная ночь. Снег перемешивался со светом космических тел. Герман стянул заснеженный брезент со снегохода, стоявшего у выхода. Этим же брезентом укрыл какой-то туго перевязанный свёрток у выхода. И задумчиво оглядел нас с Айо. Остановив взгляд на моей сломанной руке.
– Собаку, значит, в корзину посадишь. Держитесь крепко, главное. Я буду гнать быстро – действие стимуляторов не вечное.
Герман отследил мой взгляд на свёртке и пояснил:
– Это Антон. Мы поехали встречать тебя вдвоём на тот случай, если одним из нас придётся платить за твой переход. Но он не дотянул – уснул. А ты, я так понимаю, уже чем-то заплатил.
Он завёл снегоход. Я посадил Айо в корзину снегохода позади себя. Погладил её лохматую голову, которая доверительно смотрела на меня. И мы выдвинулись в сторону базы. В сторону полярного дома.
* * *
Я вошёл в метеорологический блок. Всюду горел свет. Хором гудели трансформаторы, оборудование и сервера. Я с размахом открывал двери комнат, кабинетов, залов. Рядом шла Айо, изредка что-то вынюхивая. Кроме нас тут больше никого не было. Блок выглядел не заброшенным, а оставленным, как и все предыдущие. Будто все в один момент бросили свои дела и покинули это место. В столовой я увидел перед кассой подносы с посудой, на которых