Юля Артеева

Фол последней надежды


Скачать книгу

в гардероб, и только тут я смотрю на Громова. У нас уроки на разных этажах.

      Он говорит Богдану:

      – Короче, если сможешь пойти, скажи, он скинет адрес.

      Я тут же вскидываюсь. Эту часть разговора я пропустила. О чем они?

      – Что такое? – спрашиваю нетерпеливо. – Какая-то тусовка?

      Ваня прищуривается:

      – Ты любопытный котенок, Геля.

      По моей коже, скрытой провокационным комбинезоном, несутся мурашки. Вскидываю брови и улыбаюсь:

      – Любопытство – не порок, Громов. Так что за мероприятие?

      В моем голосе сквозят почти игривые нотки. Черт знает, почему я вдруг решаюсь так разговаривать, но чувствую, что сейчас можно.

      – Тусовка, Гелик, – сдается он.

      – Я приглашена?

      – Если брат отпустит.

      Бо хмыкает и смотрит на меня исподлобья, но молчит.

      – Ладно. Покеда, субботние абрикосы, – говорит Ваня насмешливо и, развернувшись, уходит.

      – Субботние абрикосы? – бормочет подруга обескураженно. – Котенок?! Что у вас тут происходит?

      – Не знаю, – отвечает Бо, – может, он повредил не только ногу, но и мозги?

      Я щиплю брата за плечо и прошу, насупившись:

      – Помолчи, ради бога.

      – Энж, а с тобой-то что? «Я приглашена?», – передразнивает он меня, принимая карикатурно сексуальную позу, отклячив зад.

      – Замолчи! – шиплю я и, схватив Абрикосову за локоть, тяну ее к лестнице.

      Слышу, как Богдан смеется за моей спиной, но уже игнорирую. Щеки горят, ноги едва касаются пола. Мне не могло показаться! Он так раньше со мной не разговаривал, я почти уверена! Почти.

      Мы бежим по ступеням, и Арина, сбивая дыхание, тарахтит:

      – Серьезно, Ангелин, что за дела? Почему «котенок»? Что это было? Вы что, общаетесь? Звучало, как будто у вас есть общий секрет!

      – Мы не общаемся, – отвечаю на ходу, – тебе ли не знать? Я же, как дурочка, тебе все скрины скидываю.

      И это правда. Мы с Абрикосовой очень близки, я доверяю ей безраздельно. Наверное, она даже лучше брата знает, насколько сильно я влюблена в Громова. И потому ей приходится бесконечно выслушивать про все взгляды, жесты и фразы, которые мне от него перепадают. Сегодня, кажется, их слишком много. Мне даже становится жаль подругу – всего на секундочку. Ее ожидает тако-о-ой поток сознания.

      Вдруг я смеюсь, запрокинув голову. Резко останавливаюсь, поворачиваюсь к Арине.

      – У тебя такие глаза шальные, – замечает она, будто одобряя.

      – Я сама сегодня шальная.

      – Классный комбез, кстати. Может, это он на тебя так влияет? Никогда не видела, чтобы ты заигрывала с Ванькой.

      – Я заигрывала? – переспрашиваю, чтобы убедиться.

      – Да. И это замечательно. Ты была прекрасна.

      Подруга целует меня в щеку и словно хочет добавить что-то еще, но замолкает, услышав голоса на лестнице.

      – Пойдем, – говорит тихо, – может, успеешь рассказать про «котенка».

      «Котенок» – мысленно произношу я, разделяя по слогам. Ко-те-нок. Как приятно