учат?
– Магии, конечно, – фыркнула Белинда.
– Магии – это хорошо. Но что с нее проку без истории? Без мирографии?
– Это мы тоже учим, – возразил Габиор, – но не столь подробно. Мы ведь не эльфы. Очевидно, на наш короткий век и той информации достаточно. Магистры…
– Так что дальше случилось? – перебил его кто-то из адептов.
– А дальше случилась Мертвая Пустошь, что поглотила ведьминские владения, а заодно и Изола-Неббиосу. Мрак и хаос воцарились на семи холмах, забирая живые души. Рубиновое сердце укрыл проклятый туман, и вскоре оно потухло. Говорят, что грозовые драконы тотчас пали замертво, и не осталось более жизни на самом прекрасном острове свободных морских просторов. Но это все драконьи предания, я не очень в них силен. Давайте-ка я лучше спою вам про прекраснейшую эльфийку Виталиэль, что успела в последний закат Изола-Неббиосы взбежать на борт людского судна и отплыла в западные земли.
Ливемсир перекинул со спины свою салму и стал оглядываться по сторонам, прикидывая, куда бы ему присесть. Но увы, послушать очередную балладу нам так и не довелось.
– Корабль на горизонте! Корабль на горизонте! – зычно разнеслось по палубе.
Все как один устремили взгляды на восток, мы с Белиндой тоже повернулись и стали вглядываться в необъятный горизонт. Но как я ни старалась рассмотреть хоть что-то, лишь эльфам было подвластно глядеть вдаль и видеть.
13. Ярослав
Мои молитвы не были услышаны. Я распахнул глаза и…
– Твою ж мать!
Та же дряхлая хижина. Пыль, забивающая ноздри. Сквозь проломы в крыше видно черное небо, усыпанное мириадами звезд. Совсем рядом, съежившись в попытке согреться, спала Сибель.
Я прислушался к своим ощущениям: ломота в теле чуть притупилась, в пояснице больше не горело вечной мерзлотой. Похоже, врачиха-самоучка свое дело сделала.
Я протянул руку, обхватил ее за талию и придвинул к себе. Она поерзала сквозь сон, устраиваясь поудобнее, ближе ко мне, словно ища местечко потеплее.
– Хм, – тихо выдохнул ей в растрепанный пучок волос, – говорила, что всегда готова к побегу, спишь вполглаза… А сама дрыхнешь, как сурок.
Я напряг слух и свою свежеприобретнную суперинтуицию, убедился, что наше убогое пристанище окружают лишь звуки природы, закрыл глаза и провалился в сон.
– Ярро. Ярро. Ярро, – назойливо кружился в голове тихий шепот, мешая спать.
Разум медленно выныривал из мира сновидений, которые толком и запомниться-то не успели.
– Ярро!
– Ну что?! – Я резко сел. – Ночь еще… – И выдохнул: – Не ночь.
Лучи утреннего солнца пробивались сквозь щели бревенчатой стены, открытая дверь монотонно скрипела, покачиваясь на одной петле. Кроме меня в комнате никого не было. И это мне совсем не понравилось.
– Сибель?
Я вышел на убогую терраску плавучей хижины. Второе, что мне не понравилось, – отсутствие