понять, просто чувствовала это.
Приблизившись вплотную, я прижалась к нему, всем телом, всем сердцем, всей душой. Жалость вперемежку с нежностью затопила меня. Пристав на цыпочки, я прильнула к губам Генри. Он яростно впился в них поцелуем. Требовательно, слегка грубо он брал от этого поцелуя всё. Мне хотелось дать ему больше. Запечатать поцелуями раны на его сердце, но в силах ли я? Хочет ли он этого?
Мои пальцы запутались в его волосах, превращая их идеальный порядок в хаос. Бедром я почувствовала его эрекцию. Он хотел меня, я хотела его. Будет ли правильно так быстро переходить к интимной близости? Я была уверена лишь в одном– хочу доставить удовольствие этому мужчине. Хоть как–то облегчить его боль, загладить вину. Это было так волнительно, так ново, что я чувствовала себя первооткрывателем, высадившимся на берег необитаемого острова. Так страшно сделать, что–то не так, но я должна попробовать, ради него. Как обуществить задуманное я знала лишь в теории.
Моя ладонь легла на брюки Генри. С его губ в мой приоткрытый рот сорвался тяжелый, сладкий стон. Слегка массируя, я подтолкнула Генри к диванчику. Он опустился на него, удивлённо глядя на меня. Спустившись на колени перед своим начальником, я откинула волосы с лица. Осторожно расстегнув молнию на тёмно–синих джинсах, я провела ладонью по ткани боксеров. Содержимое слегка дрогнуло под моими пальцами. Генри крепко сжимал подушку. Освободив его достоинство, я с пару секунд разглядывала его. До этого, я никогда не видела ЕГО так близко. Гладкий, со слегка выступающим венками, аккуратной головкой. Директор возбужденно, потемневшими, почти до чёрноты глазами, смотрел на меня. Слегка облизнув пересохшие губы, я коснулась кончиком языка его возбужденной крайней плоти. Я никогда не делала ничего подобного ни с кем, поэтому боялась сделать что–то не так. Решив довериться инстинкту, я осторожно обвела влажным кончиком языка головку и неуверенно взяла её в рот. Где–то над моей головой Генри тяжело дышал. Я продолжила слегка посасывать, постепенно захватывая все больше ЕГО. Он пульсировал, становился все крепче. Это странным образом возбуждало меня. Генри сладко стонал. Его пальцы зарылись в мои кудри, слегка потягивая их, направляя, задавая ритм. Я слегка плотнее сжала губы, и спустя несколько восхитительно долгих минут Генри сильно потянул за волосы и кончил. Тёплая, солоноватая жидкость потекла по моему горлу, оставляя какое–то непривычное, интимное послевкусие. Я подняла глаза на Генри, он глубоко дышал, запрокинув голову.
– Ох, Анни,– выдохнул он, с восхищением глядя на меня, – ты умеешь удивить! Это было волшебно, спасибо.
В душе я понимала, что поспешила, что не стоило делать этого, но мне хотелось снять напряжение с Генри, я была виновата перед ним.
– Прости ещё раз, – я облизнула губы. Генри быстро натянул штаны, возвращая всё в первоначальное положение.
– Я испугался, что больше не увижу тебя, разозлился, потом увидел тебя на работе. Ты была такая бледная и уставшая, но всё же я не смог подойти и обнять тебя. Так злился, хотелось отшлёпать так, чтобы ты неделю сидеть не могла.
Воображение