моментом, который повлиял на мой уход из Москвы без дальнейших больших сражений… Откуда ты знаешь все это? – Наполеон повернулся, как бы ища меня.
– Это уже история, давнишняя история. В наше время все можно узнать за считаные минуты. Технический прогресс за двести лет шагнул так далеко, что вашим фантазерам даже и не снилось.
– И вы теперь можете путешествовать во времени?
– Похоже, что так. Сам случайно эту возможность обнаружил.
– И что, ты видишь меня?
– Да, как будто рядом стою.
– А я смогу тебя увидеть?
– Конечно, только в комнате у вас, чтобы охрана не видела.
– Тогда я возвращаюсь. – Наполеон резко повернулся и направился в сторону дома.
Я следовал за ним. Он шел не останавливаясь, не задавая вопросов. Похоже, что он что-то задумал. И я уже пожалел о том, что заговорил с ним на берегу. Как бы он не затеял третье пришествие на престол. Ну, здесь его могу остановить даже я, никакие доводы его не помогут. Он так разворошил этот европейский муравейник, что Европа долго не успокоится. Да и Франция вздохнула свободней от кровавой повинности в пушечном мясе, которой он обложил всю страну мертвой хваткой. Только покажу ему современную Францию, Европу, если захочет – Россию. Это в моей власти.
Я вместе с ним миновал все караулы и вошел в дом. Он приказал своему слуге Маршану не беспокоить его до вечера и сам закрыл за ним дверь. Затем он оглянулся вглубь комнаты, все еще держа руками дверь.
– Ты здесь?
– Да, – эхом отозвался я.
– Покажись! – не терпящим возражения голосом приказал Наполеон.
Я занял позицию возле окна, чтобы меня не было видно с улицы, и нажал «Z». Мы молча смотрели друг на друга. Я судорожно поправлял гарнитуру электронного переводчика, наушник никак не держался в ухе.
– Ты человек? – наконец вымолвил он.
– Да, такой же, как и вы, из плоти и крови.
– И тебя можно потрогать, ты не растворишься, как мираж?
– Можно.
Наполеон еще постоял некоторое время, прислонившись спиной к двери, а затем медленно направился ко мне. Кто бы мог подумать, что я могу вот так запросто говорить с императором Франции, с тираном, от имени которого трепетали все короли Европы. С императором, который единолично перекраивал карты государств и повелевал судьбами миллионов.
– Странно, ты говоришь по-русски, но я слышу и французскую речь с каким-то странным оттенком.
– Это электронный переводчик. Я могу общаться с любым иностранцем, и все будут понимать меня, а я их.
Он склонил голову.
– Занятно. Не надо содержать и таскать за собой свору своих переводчиков и всякий раз сомневаться в точности перевода.
Наполеон подошел еще ближе, внимательно разглядывая меня и обстановку за моей спиной, стол, всякий хлам на столе. Он держал руки за спиной, и мне почудилось, что он страстно хочет перекреститься,