как к внутренней сущности прав и обязанностей, так и к их внешнему проявлению. Например, в армии и в других военизированных структурах генерал и солдат не могут обладать одинаковыми правами и обязанностями. В противном случае возникла бы ситуация абсурда, которая быстро разрушила бы любую военную систему. Другое дело равенство солдата и генерала за пределами армии перед судом, но в таком случае они бы уже выступали как граждане страны, a не как солдат и генерал.
Что касается внутреннего содержания прав и обязанностей человека, то один и тот же поступок может быть прогрессом для одной личности и регрессом для другой. Допустим, что закоренелый вор вдруг стал воровать исключительно у лиц, наживших богатство нечестным путем, не покушаясь на имущество, заработанное человеком. Для такого вора подобная переориентация означала бы значительный прогресс в этически-нравственном развитии, соответственно в соблюдении прав собственности добропорядочных граждан. Однако если к воровству у нечестных людей прибегнет до того никогда не кравший человек, то для него такой поступок означал бы весьма существенный регресс.
5. Несмотря на множество измерений и уровней прав и обязанностей человека, существует единый общий стержень, придающий правам и обязанностям человека характер органически взаимосвязанной системы. Без этого стержня права и обязанности человека рассыпаются в простой набор правил, законов, обычаев, привычек и т.п. При этом из них уходит живая душа, они лишаются какой-либо одухотворенности. О каком стержне идет речь?
Права и обязанности человека приобретают подлинную жизненность только в том случае, если они так или иначе выражают жизненно важные интересы человека, прежде всего коренной жизненный интерес личности.
Несмотря на то, что у каждого конкретного человека этот интерес индивидуально неповторим (собственно он является доминирующим фактором в развитии человека и его жизненной судьбе), в своей глубинной сущности данный интерес идентичен у всех людей и состоит он в возможно более глубоком и полном раскрытии творчески-созидательного потенциала личности. Всякий человек стремится к счастью, которое может найти только в процессе творчески-созидательной деятельности в соответствии с индивидуально-неповторимым потенциалом своей сокровенной сущности.
Напомним еще раз, что у Фауста мгновение счастья, до того не достижимое при удовлетворении всевозможных желаний, останавливается именно в процессе творчества.
Ошибочно думать, будто нахождение счастья в творческом созидании является уделом избранных личностей, тем более в рамках таких сфер, как музыка, живопись, литература, наука. Творческое созидание присуще в качестве сущностного потенциала каждой человеческой личности без исключения.
Все беды человеческого общества в целом и составляющих его отдельных личностей коренятся в том, что образно говоря, "пироги печет сапожник, а сапоги точает пирожник". На этой почве рождается личная неудовлетворенность жизнью, которая