ему, а не мне, хотя и хочу все это отрицать. Просто он был рядом все эти два года, а я даже не позвонил ни разу. Вот и все. Слишком простая математика.
– Ну так что? – игнорирую его присутствие, продолжая болтать с Аленой. – Погуляем?
– Она же ясно сказала «нет». – Он подходит к нам слишком близко и реагирует слишком остро для «просто друга». То, что он на Аленку мою слюни пускает, я давно понял. Хорошо, что я ему ее не отдам.
– Я разговариваю с девушкой, а не с тобой, – давлю сквозь зубы, хотя хочется банально врезать ему, чтобы прекратить этот тупой спектакль. Драка не лучшее решение, особенно в стенах комплекса и особенно с игроком команды противника. Если на льду за агрессию в сторону противника нас удалили бы на две минуты, то здесь… Палыч церемониться не будет, и вылечу я из «Феникса» очень быстро.
– А я отвечаю за нас двоих, – выдает Макс, раздражая меня уже окончательно.
Одно радует: Алена не встает ни на какую сторону, по крайней мере пока. А еще не забирает свою руку из моей. И именно поэтому я чувствую преимущество.
– Ты куда-то шел? Вот и иди. Я разговариваю с Аленой, тебе известно слово «воспитание»? Там учат не влезать в разговоры взрослых.
Его взрывает за долю секунды, у меня по коже проходит ток удовлетворения от такой реакции. Как легко оказалось вывести его из себя.
– Слушай, ты…
И как же сложно держаться мне.
Во мне спокойствия сейчас ноль целых две десятых. И не теряю я эту крупицу самообладания по огромному ряду причин.
Хотя, когда Макс хватает меня у груди за толстовку и приближается лицом слишком близко к моему, у меня сжимаются кулаки так сильно, что я больше не хочу сдерживаться, и плевать мне уже на последствия.
Но спасает Алена.
Она оттаскивает его от меня, сама толкает его в грудь, отчего во мне за секунду растет нереальная гордость за нее.
– Макс, что происходит?! Не сходи с ума! – кричит Аленка на него, а тот хмурится в непонимании. Потому что стоит она спиной ко мне, негласно принимая мою сторону.
– Малышка, ты защищать его вздумала? – За это обращение к моей Алене мне все еще хочется двинуть ему в челюсть. Все еще только ради Алены держусь. Затею драку с ее ненаглядным – она меня точно никогда не простит. Особенно сейчас, когда наши с ней отношения висят на самом тоненьком волоске в мире. – Какого хрена?
Он злится. Я кайфую.
– Не твое дело, – выдает Алена, и я ловлю себя на мысли, что узнать эту ее новую версию мне хочется гораздо сильнее, чем мне казалось. Я сражен наповал, она нереальная.
– Ну ты давай еще на свидание с ним пойди! – Он выходит из себя и перегибает палку, разговаривая с ней таким тоном. – Что стоишь? Иди, раз защищаешь его, давай.
Это слишком. Ей неприятно. Стою достаточно близко, чтобы услышать, как тяжелеет ее дыхание. Обычно такое происходит на грани слез, но если она и правда расплачется, то грош цена его дружбе с ней.
– Что за тон? – Она и правда говорит дрожащим голосом.
Да к черту!
– Так,